Правда о разгроме Надыр Шаха в горах Дагестана.

Новые данные о событиях 1741-1743гг.
Каяев И.А.
Дагестанская компания 1741-1743гг. явившаяся одним из крупнейших военных предприятий Надир-шаха, как известно, закончилась полным провалом. В ходе этой компании был сломлен хребет иранской военной мощи. Это было началом конца иранской армии и самого Надир-шаха, который вскоре и наступил. Этот факт был отмечен проницательными современниками, которые отмечали что шах в Дагестане «разорил только свое войско» , «затмил славу завоевателя» , «истомил иранский народ» , и «подорвал свое государство» .
Надо отдать должное нашим предшественникам исследователям на поприще изучения проблем истории антииранской борьбы дагестанцев в первой половине XVIII века, которая, по сути, была общенародным национально-освободительным движением. Они проделали огромную работу по выявлению и изучению фактического материала, многие из трудов этих ученных содержат ценные данные и выводы. Но, при всем уважении к научным трудам предшественников нельзя не отметить, что они написаны на базе российских и иранских источников, официального происхождения, с ограниченным привлечением источников дагестанского происхождения . Последние годы, обнаружены дополнительные архивные, летописные, фольклорные и другие материалы которые создают благоприятные условия для обстоятельственного изучения этого героического периода нашей истории.
Прежде всего, нельзя здесь, не сказать того, что вся письменная информация о действиях Надир-шаха в Дагестане имеющая дагестанское происхождение введена в научный оборот благодаря четырем фамилиям Нурмагомедов М.Г., Шихсаидов А.Г., Айтберов Т.М., Каяев И.А. Поэтому автор этих строк, считает себя в праве высказаться по поводу событий которые имели место в 1741-1743гг. в Дагестане. Более того, в статье будут приведены несколько текстов из архива ученого Али Каяева, несущих уникальную информацию, которая вплоть до настоящего времени не была введена в научный оборот.
В 1741 г. Надир–шах, выходец из клана кырхлу тюркского племени афшар во главе мощной и многочисленной армии, в составе которой входили воинские контингенты из покоренных им народов афганцев, туркмен, индусов, курдов, узбеков, грузин, и ополчения кызылбашских и других племен Ирана начал третий поход на Дагестан.
Учитывая опыт двух предыдущих военных компаний 1734 г. и 1735 г. Надир–шах пришел к выводу, что проблемы Восточного Кавказа не решить обычными методами войны. У него возникла навязчивая мысль истребить не покорных дагестанцев, а остатки их пересилить в Иран. История Кавказа знала такие прецеденты. В начале XVIII века его предшественники именно так поступили с населением Восточной Грузии. Перед своим выступлением шах сделал заявление «Я взял под свою власть Хиндустан, земли Турана и Ирана. А теперь я пожелал с огромным бесчисленным войском вступить в царство Кумух и сделать новое клеймо на этой стране. От такого клейма огонь пойдет по всему миру» .
В пределы Дагестана Надир-шах вторгся во главе отборной стотысячной армии имеющий колоссальный боевой опыт и испытанных талантливых полководцев. Что могли противопоставить этой страшной силе истощенные многолетней войной горцы? В связи с приближением иранских войск к границам Дербента Сурхай-хан и уцмий Ахмед-хан и другие предводители горцев обязались взаимной клятвой сражаться с врагом до конца. Дагестанец Чубар Абакаров находившийся на службе кизлярского коменданта в качестве лазутчика сообщает об этом: «А тавлинцы, аварлинцы и цудахарцы все Сурхаю присягу дали чтоб быть им на одном месте заедино. И он Сурхай ныне тавлинцов к себе збирает… и владелец Усмей дал Сурхаю, а Сурхай Усмею присяги чтоб им к шаху не ехать и быть заедино» .
Факт взаимной присяги предводителей дагестанцев находит свое под-тверждение и в арабоязычном документе дагестанского происхождения. Это копия письма жителей общества Гуржих к Сурхай-хану его сыновьям Мухаммад-хану и Муртаза-Али:
«Хвала Аллаху господу миров. Да благословит Всевышний Аллах и приветствует своего посланника Мухаммада и его семью и всех сподвижников!
Высочайшее приветствие (салам) и самое надежное прибежище [у Все-вышнего] и приветствие от Высочайшего Аллаха, а затем от области Гуржих от их ученых, старцев, руководителей тому, кому нет подобия в величии, к которому следуют со всех сторон и к которому обращаются чаяния ликов со всех отдаленных стран, заключающему в себе заслуги и достоинства, владельцу шей народов, защитнику стран людей веры, стирающему следы неверия и притеснения, поборнику истинного шариата, идущему прямым путем, разрушающему основу несправедливости и насилия, проливающему тучи милостей и благодеяний и [все это] он прославленный хан и высокочтимый султан, обладатель меча и пера, а также к его благородным сыновьям Мухаммаду – божественному ученому и Муртаза-Али – божественному справедливому. Да пребудут солнца достоинств восходящими над ними ради господина всех людей! Амин!
Далее. Целью посылания этих слов к вам [является то что] мы явились к тебе, когда собрал Дагестан для клятвы и принесли клятву вместе с ними. Потом мы ходили со всем войском до сих пор. Однако ты оставил нас [без внимания] в то время когда ты записал дуллуг для Дагестана. Мы надеемся, что ты запишешь нам то, что ты записал для других. Мы придем с тобой, когда ты захочешь и будем делать, то, что делают другие и даже больше [этого]. Мы область, стоящая на справедливости и правосудии. Мы будем выполнять то, что ты повелишь нам и не будем поступать наперекор. Нет силы и могущества кроме как у Великого Аллаха ».
Этот документ, впервые введенный в научный оборот, дает нам право утверждать, что Сурхай-хан в своих военно-политических акциях широко привлекал наемные ополчения, из разных обществ Дагестана выплачивая им жалования за несение воинской службы.
Предводители горцев во главе с Сурхай-ханом и уцмием Ахмед-ханом в очередной раз выбрали тактику активной обороны. Самоотверженным трудом в спешном порядке создавались оборонительные рубежи. Лазутчик Б. Чиматов сообщает в Кизляр: «Сурхай сообщился с тавлинцами построил в горах по ущельям десять городков каменных во онных расставил свое войско, да семь городков построили кубачинцы на таких же переходах и поставили в них пушки и ныне онный Сурхай и кубачинцы к войне во всякой готовности» .
Эти фортификации сыграли исключительно важную роль, о них разбился наступательный порыв иранской армии. Здесь войска противников понесли тяжелые потери, и в значительной степени морально-боевой дух захватчиков был подорван еще на дальних подступах к Гази-Кумуху.
На подступах к Гази-Кумуху также был срочно возведен мощный оборонительный рубеж, остатки которого в 30-х годах XX века видел еще Али Каяев .
Здесь может возникнуть вопрос: почему Сурхай-хан выбрал местом решающего сражения Гази-Кумух? Дело в том, что горное плато, на котором расположен Гази-Кумух, представляет собой природную крепость, окруженную со всех сторон труднопроходимыми речными каньонами. Место это было в свое время выбрано горцами для строительства одной из опорных крепостей средневекового государства Сарир. Сурхай понимал, что в условиях использования артиллерии оборонительная система Гази-Кумуха лишается многих своих достоинств, но выбора у него не было.
Тем временем Надир-шах отправив десятитысячный корпус под командованием Гайдарбека через прибрежные районы в тыл дагестанцев. Этот корпус должен был проникнуть на территорию Мехтулинского ханства и ожидать дальнейших приказов шаха в Аймакинском ущелье. Основная же часть экспедиционной армии Надир-шаха двинулась через Шах-Даг к Гази-Кумухскому ханству. Надир-шах двигался, разрушая на пути все. Русские курьеры сообщали, что «Наджеф Султан с семью тысячи войска ныне разоряет Сурхаево владение куралинцев и всякой день деревень пустых по десяти и по пятнадцати зжет, а люди ис тех деревень все разбежались, а имеющейся хлеб во онных деревнях зжатой персияне берут для пропитания на войско, а не зжатым кормят лошадей» .
Сурхай-хан попытался остановить движение шахских войск на территории лезгинских обществ у реки Самур, но потерпел там неудачу.
В начале августа 1741 года войска Надир-шаха, взломав оборонительный рубеж у селения Шовкра, завершили окружение Гази-Кумухского плато, заняли исходные позиции и начали подготовку к штурму речных переправ. Сурхай-хан мог противопоставить армии Надир-шаха всего лишь семь тысяч воинов-пехотинцев для защиты речных переправ и пять тысяч сабель отборной конницы для защиты самого Гази-Кумуха, под командованием своего младшего сына Муртаза-Али.
Свое последнее сражение Сурхай-хан провел на Кумухском Какуре (Гъумучиял Кьа къур), которое расположено на южной окраине Гази-Кумуха. Началось сражение, в течение одного часа после начала сражения в Гази-Кумух было доставлено более 700 раненых, еще больше – погибло .
Обнаружив, что Надир-шах оборудует артиллерийские позиции на другом берегу Гази-Кумухского Койсу, Сурхай-хан начал атаку на них. Но взять их штурмом не удалось. В течение суток продолжался массированный артиллерийский обстрел Гази-Кумуха. Положение стало безнадежным. Был срочно созван военный Совет. Достоверно известно, что на этом Совете присутствовали кроме самого хана – два его сына Мухаммад-хан и Муртаза-Али, военачальник Карат и известный идеолог антииранской борьбы Ибрагим-хаджи Гидатлинский. Нам представляется, что именно на этом Совете было принято решение о сдаче Сурхая в плен, чтобы дать возможность коннице Муртаза-Али вырваться из окружения и сохранить отборные войска для дальнейшей борьбы. Ход дальнейших событий и некоторые косвенные данные подтверждают наше предположение.
Первое, чтобы оттянуть время, Сурхай-хан при посредничестве одного из полководцев шаха Гани-хана начал переговоры. Шах потребовал полной капитуляции. Сурхай-хан отклонил капитуляцию и предложил подписать мирный договор. Тогда Надир-шах послал парламентеров с ультиматумом о немедленной капитуляции, а то иначе, мол, он договор подпишет на груди гази-кумухской ханши. Разгневанный оскорблением Сурхай-хан зарубил парламентеров и возобновил военные действия.
В этой критической ситуации Сурхай-хан принял последнее, как правитель, решение в своей жизни: он приказал сыну не беспокоиться о его судьбе и во, чтобы то ни стало сохранить армию, особенно конницу, и с наступлением ночи сняться с позиций и пробиться в горы.
После того как были даны последние распоряжения и, убедившись в их исполнении, Сурхай-хан при посредничестве того же Гани-хана явился в лагерь Надир-шаха. Произошло это 9 августа 1741 года, а 14 августа Надир-шах вошел в Гази-Кумух.
Второе, что мешало Надир-шаху занять Гази-Кумух до 14 августа ведь Муртаза-Али ушел оттуда почти неделю назад. Неужели речные каньоны, которых до и после 14 августа никто не охранял? Почему Надир-шах талантливый полководец, военный гений, которого сравнивают с Наполеоном. Не двинул сразу свои войска в глубь Дагестана, где скапливаются враждебные ему силы горцев, а теряет драгоценное ему время, которое работало на дагестанцев?
Ответ однозначен: Надир-шаху не нужна была жизнь престарелого Сурхай-хана, а капитуляция его армии и военачальников. Он хотел использовать авторитет легендарного правителя, для воздействия на горцев, чтобы те сложили оружие. Сурхай-хан не пошел на это и начал с шахом очень тонкую игру, оттягивая время, помогая горцам собраться силами. Известно, что вначале шах встретил Сурхай-хана с почетом и даже одарил его подарками и драгоценным халатом, что тогда считалось большим знаком внимания и уважения. Только в последствии разгадав игру Сурхай-хана, узнав, что Муртаза-Али и Мухаммад-хан в горах собирают войска, он заточил его под арест.
Третье, Сурхай-хан Гази-Кумухский и уцмий Кайтага Ахмед-хан даже находясь в плену, согласовывали свои действия с сыновьями Сурхай-хана и Ахмед-ханом Мехтулинским, которые возглавили вооруженное сопротивление дагестанцев .
Узнав о военных приготовлениях в горах сыновей Сурхай-хана и Ахмет-хана Мехтулинского, шах приказал войскам 12 сентября 1741 года немедленно начать широкомасштабное наступление.
После 12 сентября готовясь к бою, дагестанцы вместе с тем пытались предотвратить кровопролитие. В архиве Али Каяева сохранились два уни-кальных письма составленные Ибрагим-хаджи Гидатлинским . Первое письмо относится ко времени второго похода Надир-шаха на Дагестан (1735г.). Второе было отправлено непосредственно шаху перед началом битвы.
Письмо I.
«Мир вам и милосердие Всевышнего Аллаха и Его благословение!
От нуждающегося ал-хажжи Урадинского и от всех молодых людей Хида ко всем нашим братьям молодым людям и храбрецам [обществ] Килалал, Багулал, Ахал и Асал. Да хранит нас Всевышний Аллах и вас от брани врагов! Амин!
Далее. Когда до нас дошло известие нашего благородного, великого храброго гостя (дайф) Каплан Герей-хана . Нам стало стыдно перед людьми и мы побоялись Всевышнего Аллаха лежать с женами и сидеть с детьми, а как же иначе, в то время как он вышел из ревности за то, что было сделано с нами и остановился рядом с нашими вратами чтобы защитить нас от рук нашего врага. Как же мы будем сидеть, в то время как он просит ее (помощь)!? Мы твердо решили выступить, после того как мы были в лености и пассивности в [отношении] выступления.
[Обращаемся с] просьбой к вашей доблести, чтобы вы сопровождали нас в этом сражении, выступить на котором является обязательным каждому, до кого дошло это известие. Поистине мы будем ждать вас, чтобы мы были как братья в походе и на привале. Наша дата выступления – четверг, восьмого [числа месяца] раджаба.
Затем нуждающийся сын ал-хаджи прибыл к господину Сурхай-хану и он гарантирует еду и питье для войска и их лошадей.
Не раздумывайте!»
Письмо II.
«От Гидатлинцев салам! Идущим за правдой, пришедшим и укрепив-шимся в Дагестане. Обладателям мощи, которой никто не может противостоять. Пришедшим разрушать дагестанские аулы – правителям и особенно Хасбулат-шамхалу. Пусть Аллах убережет нас и вас на том и на этом свете от дел, которые приносят раскаяние. После этого и до сих пор мы были в стороне от тех пострадавших, которые просили нас о помощи. «Сколько Вам нанес вреда враг, вы нанесите ему столько – же, но не больше» – говорится в Коране. И вы поддержите эту суру Корана. Мы хотим стать преградой для войны между мусульманами. А теперь пострадавшие начали призывать нас о помощи, и мы вышли из своих домов. Говорим Вам – Тахмаза джамаат, вы наказали Сурхая, все, что он взял из ваших областей, вы у него отобрали. Казну его опустошили, его людей убили – кончили все. Что вы теперь хотите от остальных дагестанских сел?
Если бы шамхал не поднялся бы к Аймакинской горе, было достаточно и того, что он делал до сих пор.
Прислушайтесь к суре Корана, где говорится: « Насильника на земле настигнет божья кара. Сначала он будет карать других насильников, а потом подвергнется каре Всевышнего». Прислушайтесь к словам пророка и вернитесь домой. Мы не хотим войны с Вами. Особенно мы не хотим воевать с шамхалом. От прадедов и до наших дней между нами были хорошие отношения, и мы связаны дружбой.
«Если между мусульманами происходят войны, старайтесь примерить их. Если из этого ничего не получится, воюйте с теми, которые ведут несправедливую войну до тех пор, пока они не подчинятся Вам».
Если бы не было такой суры, мы бы спокойно сидели дома. Вы по своему желанию прекратите кровопролитие между мусульманами. Мы не Ваши подчиненные и никому, никогда не платили дани, чтобы за это воевать с нами. И мы не кяфиры, чтобы склонять нас в Вашу религию. Если вы не прислушаетесь к нашей просьбе – мы выходим из своих домов. Да будет то, что предопределено Аллахом».
Ценные сведения о расположении и движении иранских войск имеются в материалах, которые скопированны с книги кадия селения Хуты Ахмад-кади. «Кызылбаши около месяца стояли между селениями Хурхи и Шара , затем они поднялись на гору Турчи . Над селением Мегеб были разбиты их шатры. Их предводитель Таймаз отправил войска афганцев под командованием Гани-хана в округ Мукар-ор , и они разбили свои шатры над селением Ури . Одна их часть расположилась между селениями Мегеб и Кихарчи , другая часть войска расположилась на Ханарской горе. Именно эта часть войска кызылбашей двинулась к селению Хуты , затем она выступила оттуда к селению Согратль . Между селениями Мегеб и Хуты этот отряд был разбит. Здесь кызылбаши потеряли убитыми 3 тысячи человек из числа передовых воинов. Еще один отряд кызылбашей был разбит в местности… Еще один отряд кызылбашей был разбит в местности лежащей над селами Уллучара и Танти . Еще один отряд кызылбашей был разбит у селения Аймаки . Большая часть войска кызылбашей была разбита в ущелье Джухут. Кызылбаши разрушили селения сюргинцев. Владения Ахмад-хана также были разорены . Был также сожжен Цудахар . Во время этой великой битвы только жители округа Бартху , вплоть до их ученых, были в согласии в кызылбашами. Они не вредили им, а напротив, помогали им едой и питьем и говорили: «Мы люди шамхала».
Ценные сведения о событиях 1741 года дает нам следующая памятная запись, скопированная Али Каяевым из книги «Ал-хисну-л-хасин» принад-лежащей ученому Чопану из Кули: «Воистину Тахмаз-шах пришел с войсками во второй раз в вилаят Дагестан в 1154 г.х. (1741 г. – И.К.) разрушил города и села, захватил их имущество вплоть до детей и женщин, пашни и луга, коров и овец и остановились они на горе Ддурчи. Затем с ними сражались мужчины Авара и сыновья Сурхай-хана и другие мужчины с ними и Ахмад-хан со своими людьми. Не смогли войска Тахмаза сражаться с ними, и были разбиты при помощи [оказанной] Всевышним Аллахом мусульманам. И повернули они вспять из страха перед ними, став похоже на распространившуюся саранчу. Двинулись они [обратно], оставив свои имущества. Большое количество из их имущества досталось жителям Авара и другим» .
Али Каяев в своих материалах приводит весьма интересное сообщение, записанное им от старожилов селения Мегеб. «Мне сообщила группа долгожителей из людей селения Мегеб, что гидатлинцы которые принимали участие в сражении с Надир-шахом, в котором он был разбит, некоторые из них хватали зубами головы убитых иранцев и трясли их подобно собакам, которые трясут мертвечину своими ртами, а некоторые из них кусали их животы, подтверждая расхожее в то время в Иране [мнение], что в Дагестане есть те, кто кушает мясо людей.
Говорят, что иранцы советовали шаху Надиру, указывая на это обстоятельство удержаться от сражения с дагестанцами.
Кроме того, они сообщили еще то, что дагестанцы не обращали внимания на имущество иранцев-рафидитов после их поражения и оно не отвлекло их от преследования иранцев, а они преследовали их до границ области Кюра.
Рассказывают от их предков также, что пашни села не были плодородными после этого сражения в течение семи лет.
Говорят, что тот, кто начал битву был куядинский мужчина» .
Ценные сведения о маршрутах отступления иранских войск после битвы приводит Али Каяев в своей работе «Материалы по разгрому Надир-шаха».
«Часть иранской армии бежала через Вицхи, другая — через Цудахар, некоторые, выйдя к Хъунзунтту, бежали через Уллучара и Акуша, еще оставшаяся часть — через Вихли, Сюрга, Уркарах. Шах поручил уцмию Ахмед-хану вывести еще одну часть своей армии в сторону Дербента. Сам Надир-шах, взяв с собой Сурхай-хана, через Кюру ушел в Дербент» .
Перейдем к вопросу о командующем исторической битвы и попытаемся внести ясность в этот вопрос.
1. Архив внешней политики России, фонд «Сношение России с Перси-ей». Здесь, в частности, сосредоточены донесения российских дипломатов, находившихся в шахском лагере, рапорты пограничной царской администрации, составленные на основе разведывательных данных лазутчиков интересующего нас периода. Почти в каждом документе этого фонда имеются сведения о Сурхай-хане и его сыновьях Мухаммеде и Муртаза-Али как об организаторах и руководителях антииранской войны. Сведений о кадии Андалала Пир-Мухаммаде нет ни в одном из многочисленных донесений российских дипломатов. Он не упоминается ни разу и в донесениях лазутчиков в царской приграничной администрации, которых она буквально десятками засылала в горы. Укажем здесь же, что современник и непосредственный участник этих событий иранец Мухаммед-Казим, автор труда «Мироукрашаюшая Надирова книга» , вообще не знает кадия Пир-Мухаммада.
2. Источники дагестанского происхождения того времени. Сохрани-лись воззвания к многочисленным дагестанским обществам, составленные ученым и идеологом этой борьбы Ибрагим-хаджи Гидатлинским, многочисленные памятные записи, переписка джамаатов и т.д. Опять та же картина – нет ни одного упоминания о кадии Андалала Пир-Мухаммаде.
3. Обратимся к трудам отечественных историков. Один из первых ис-следователей этой темы А.И.Тамай в своей работе «К вопросу о провале дагестанской кампании шаха Надира (1741-1748гг.) , опубликованной в 1958 г., также не упоминает кадия Пир-Мухаммада.
В монографии Н.А.Сотавова «Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в ХVIII в.» изданной в 1991 г., также нет имени кадия Андалала Пир-Мухаммада.
В 2000 году была издана книга уже упомянутого автора Н.А.Сотавова «Крах «Грозы Вселенной» . Он, ссылаясь на работу турецких хронистов Сами, Шакира, Субхи и Иззи «Тарих», опубликованной в Стамбуле в 1783г., пишет «…из сообщений этих авторов, дополненных местными источниками, мы узнаем, что организатором и вдохновителем Андалалского ополчения, сыгравшего решающую роль в разгроме Надир-шаха, выступил общепризнанный духовный авторитет кадий Пир-Мухаммад, командовал ополчением многоопытный, закаленный в боях Чопалав Согратлинский» .
Я внимательно ознакомился с сочинением турецких хронистов и с удивлением обнаружил, что ни Пир-Мухаммад, ни Чопалав Согратлинский в этой хронике вообще не упоминаются. Как такой выдуманный пассаж смог появиться в книге авторитетного исследователя, можно только строить догадки.
4. Местные согратлинские исторические предания. Тщательный анализ этих преданий приводит к следующим выводам: а) Они более обильны, чем достоверны, и несут на себе отпечаток поздних наслоений; б) В преданиях в качестве кадия Андалала того времени фигурируют три лица: Пир-Мухаммад, Дибир-Муса и Мухаммад-Кади . Самоочевидно, что в Согратле трех кадиев одновременно быть не могло. И еще, локальные народные предания, полные противоречий, не могут быть приняты в качестве серьезных аргументов.
5. Более того, автор этих строк располагает тремя списками родослов-ных согратлинских кадиев: Первый переписан со старой записи находящейся в книге «Ма’ан» рукой кадия Мухаммада сына кадия Ахмада. В этом списке кадий Пир-Мухаммад не упомянут. Второй список находился в конце книги «Хашийа Мухиддин фи илм ал-мантик». Книга эта принадлежала наследственному роду кадиев Согратля. В этом списке также нет упоминаний о кадии Пир-Мухаммаде. В третьем списке родословной кадиев скопированной из книги Умара из Согратля кадий Пир-Мухаммад есть, но деятельность его относится к концу XVIII – началу XIX века .
6. Относительно версии о руководстве историческим сражением Ахмед-хана Мехтулинского. Он действительно упоминается в источниках в связи с событиями 1741 года, но как руководитель организации сопротивления иранским войскам только в Аймакинском ущелье. Источники того времени не упоминают его как руководителя исторической битвы.
Теперь о сыне Сурхай-хана Муртаза-Али. Он встречается в источниках (российских, иранских, турецких, закавказских, дагестанских) как руководитель воинских контингентов в борьбе с иноземными захватчиками еще с 20-х годов XVIII в. Это позволяет сделать вывод, что он обладал опытом руководства крупными военными операциями более десяти лет. Муртаза-Али известен как активный участник двух предыдущих военных кампаний в 1734 – 1735 гг. Так например, в 1735 году Муртаза-Али находится в Тбилиси со своей дружиной пришедшей на помощь турецким войскам. В 1739 году он с Гелегой – известным в горах военачальником осаждает Шекинские укрепления кызылбашей. В 1738 году Муртаза-Али берет с боем Шабран. Позднее в 1940 году Муртаза-Али руководит осадой Шемахи . О значимости такого соперника для Надир-шаха может служить то, что он добивался покорности Муртаза-Али и его брата Мухаммада. По словам очевидца вахмистра Захара Гри-горьева, 20 августа Надир-шах заявил Сурхай-хану: «Возьми детей своих и одного оставь при войске моем, с другими перейди жить в Шемаху, там зделай себе город, а ежели не пожелаешь, то поезжай в Генжу» . Думаю, здесь не вызывает сомнения, кого хотел видеть в своем войске Гроза Вселенной. Именно за Муртаза-Али, по словам турецкого историка Ш. Эрела, наблюдавший за ходом сражения Надир был готов отдать Сурхаю Дагестан и Грузию: «Я был бы рад, чтобы Дагестан и Грузия были твоими, а у меня был хотя бы один такой сын».
Детально проанализировав все сведения об этой битве, известный кавказовед Л. И. Лавров пришел к выводу, что заключительную часть борьбы с иранцами и общее руководство горскими отрядами осуществлял Муртаза-Али. «Песни и придания – пишет он, – приписывают ему военное руководство дагестанскими народами» . О Муртаза-Али как о военном руководителе горцев во время исторической битвы, опираясь на арабоязыческие источники, пишет и дагестанский ученый Али Каяев. Тамай А.И. утверждает, что прибывшие со всех концов Дагестана воины объединились вокруг сыновей Сурхая – Муртаза-Али и Мухаммад-хана.
Известный дагестанский историк Магомедов Р.М. пишет, что на сове-щании горских военачальников, которое состоялось в Согратле накануне битвы «все присутствующие просили Муртаза-Али взять на себя руково-дство операцией» .
Что касается народного эпоса, то и здесь роль Муртаза-Али как лидера подчеркивается почти во всех аварских песнях о разгроме Надир-шаха: «Храбрый сын Сурхая – надежда горцев».
И наконец, о роли Муртаза-Али в борьбе с Надир-шахом свидетельст-вуют и слова эпитафии, высеченные на его надмогильном камне: «Он явился, и повиновались храбрецы этого края» .
После гибели Муртаза-Али правителем Гази-Кумуха стал его брат Мухаммад-хан, который продолжал борьбу с иранцами вплоть до их полного изгнания с родной земли. По свидетельству Али Каяева: «Мухаммад-хан был, как и его отец мудрым и энергичным правителем. Он был твердым сторонником независимости своего ханства и ярым противником иранцев. Хасбулат-шамхал прилагал большие усилия примирить его с шахом. Но Мухаммад-хан категорически отвергал просьбы Хасбулат-шамхала. Вот письмо Хасбулат-шамхала к Мухаммад-хану: «Множество постоянных приветствий от Хасбулат-шамхала великому хану Мухаммад-хану, да хранит его Аллах от бедствий нашего времени. После приветствия. Ты брат наш по вероисповеданию и мирским делам. Мы не преследуем цели повредить тебе. Ты поверь Аллаху и нам. От шаха тебе не будет никакого вреда. Мы в состоянии привести тебя целым и невредимым к шаху и отвести обратно. Более того, мы готовы оставить у тебя заложников, каких ты желаешь. Клянусь всемогущим и щедрейшим Аллахом, от шаха тебе не будет абсолютно никакого вреда. Наоборот, если ты придешь к шаху, от него можно ждать больших щедрот. Ты приходи в Акуша (Ахъушав) или Хапшима (ХIапшимав). И мы поговорим на эту тему. Если ты выслушаешь нас и примешь наши советы, и тебе самому и остальным мусульманам будет только польза и расширение (имеется ввиду расширение владений.). Иначе будут разорения, притеснения, и народ умрет с голоду. И сам подумай и следуй за тем, от чего будет польза мусульманам. Если последуешь [нашим советам], Аллах отплатить тебе добром. Если ты заключишь мир и благодаря твоим усилиям мусульмане смогут избавиться от тирании, твое имя будут вспоминать добрым словом и тебя будут прославлять. И привет» .
Понятно, что это письмо не могло быть отправлено без ведома иранского правителя. Однако Мухаммад-хан ни под каким видом не согласился пойти на мировую к диктатору. «Попытки найти примирение с Магомед-ханом Гази-Кумухским ни к чему не привели» . Правитель Гази-Кумуха, как в свое время и его младший брат Муртаза-Али-бек, занял непримиримую позицию по отношению к иранским захватчикам.
Основные положения, к которым пришел автор, заключается в следующем:
а) Сражение дагестанцев с Надир-шахом нельзя назвать Андаляльским. Так как эта великая битва почти одновременно шла на территории четырех современных районов (Лакский, Гунибский, Гергебильский и Левашинский районы). Было бы правильным называть его Турчидагским, так как основные и тяжелые бои велись на Турчидагском плато. Там же находились ставки главнокомандующих противоборствующих сторон.
б) Руководил сражением Муртаза-Али сын Сурхай-хана. Его соратниками были Ахмед-хан Мехтулинский, Гелега Анцухский, Малач Унцукульский.
в) Главным идеологом духовного объединения горцев Дагестана в борьбе вооруженного сопротивления Надир-шаху был Ибрагим-Хаджи Гидатлинский, деятельность которого по местным историческим источникам фиксируется с 1734 года.
В заключении хочется отметить следующее. На историческую битву стянулись феодальные дружины и народные ополчения из разных земель, но обратно они возвращались уже дагестанцами в ореоле грозной и блестящей славы, каждое селение гордилось своим участием в общенациональном деле, своей сопричастностью к великой победе, и эта великая гордость враз отодвинула в сторону старый областной патриотизм, характерный для эпохи феодальной раздробленности. Наша военная история — это часть общей истории Дагестана, рождавшейся в непрерывной борьбе с внешними врагами.
Руководители этой борьбы принадлежали к феодальному классу, но в тех исторических условиях иного быть не могло. Важно, что они вели справедливые войны, отражающие объективно народные интересы, обеспечивали условия для самостоятельного исторического развития Дагестана. Это была героическая эпоха, и в главных ее событиях соединились воедино феодальное начало с народным.
В народной поддержке, в справедливом, освободительном характере многих войн прошлого периода следует искать причины блистательных побед дагестанского оружия. Это не умаляет заслуги выдающихся дагестанских полководцев, наоборот, единение с общенародными интересами породило крупные выдающиеся личности. В них персонифицировались глубокий патриотизм, самоотверженность, природная одаренность народа. Именно этим они интересны нам — и как проявление исторической закономерности, и как крупные личности.