Бедность в Армении сократилась. Насколько можно доверять официальным данным?

Официальные данные и дискурс в их отношении

Вчера была распространена новость о том, что уровень бедность в Армении резко снизился до 25.7% и это произошло за счет роста экономики. Принято считать, что после 2008 года бедность в стране выросла. Кроме того, принято считать, что «в стране 30% бедных – и это только по официальным данным». Также принято считать, что в стране бедных 1 миллион. Могу проиллюстрировать это выдержкой из статьи месячной давности.

Уровень бедности в Армении в условиях прошлогоднего экономического роста в 7,5% и при наличии 220 тыс безработных составляет более 30% населения. При этом, как ответила на вопрос АрмИнфо и.о.  министра труда и по социальным вопросам Манэ Тандилян на полях стартовавшего 31 ноября трехдневного международного форума по вопросам сокращения бедности и переосмысления социальной защиты, Армения нацелена на ежегодное сокращение бедности в 0,5% и более. Манэ Тандилян: Армения нацелена на ежегодное сокращение бедности в 0,5% и более

Это абсолютно стереотипный подход, который повсеместно распространен в Армении и в вышеприведенном случае высказан министром. Он неверен по нескольким причинам. Во-первых, официальный уровень бедности составлял тогда менее 30% населения, пусть и ненамного меньше 30%, но меньше уже на протяжении нескольких лет. Во-вторых, результаты исследования за 2017 год, которое уже должно зафиксировать рост на 7.5%, в действительности не были тогда известны, и в условиях роста экономики, как мы видим, уровень бедности снизился. В-третьих, следует учитывать, что люди не указывают многих своих доходов и расходов.

В-четвертых, бедность в Армении определяется по расходам, а не доходам, поскольку определение по расходам считалось более достоверным. Сегодня мы уже видим, что это не так. На данный момент так вышло, что доходы людей на 29% превысили их расходы, что при потреблении в примерно 100 долларов на взрослого в месяц невозможно.

В-пятых, проведение национальной линии бедности – практически волюнтаристский акт, поскольку они отличаются во всех странах. В СССР национальная линия бедности была на уровне 75 рублей, то есть в нынешних ценах около 60 тысяч драм, а сегодня линия бедности – 41,612 драм, то есть почти на треть меньше. В европейских странах также черта бедности выше. Но есть также немало стран, где эта черта проведена ниже, в том числе, если я не ошибаюсь, в Грузии.

Наконец, в-шестых, сокращение бедности на 0.5% это вообще не результат. То, что в прошлые годы бедность сокращалась на 0.4% в год, не означает, что это нормальная ситуация – то было в результате кризиса, в действительности сокращение бедности на 2% в год – вполне подъемно без всяких экстраординарных мер, практически в режиме «само собой» если только не будет глобальных, региональных или местных кризисов.

Сколько в действительности потребляют в Армении?

Недавно были опубликованы окончательные данные по национальным счетам Армении, где есть также показатели конечного потребления домашних хозяйств в 2017 году. Мы их можем сопоставить с данными, полученными в результате интегрированных обследований домашних хозяйств. Таким образом будет получен показатель достоверности представляемой статистики.

Таблица 1. Потребление в Армении. Национальные счета vs. обследования домохозяйств, 2014-2017

Источник: расчеты автора, Armstat.

Как мы видим, в среднем расхождение составило 59.25% потребления, что следует считать большой разницей. Если исходить из того, что разница образована в результате того, что население указывает не все свои расходы, то это означает, что в среднем люди указывали менее 41% своих расходов. Если исходить из того, что доходы равны расходам, а люди их указали более точно (доходы оказались на 29% выше расходов, что могло пойти либо в потребление долгосрочных товаров и услуг, либо в накопление), то получается, что люди недоуказали 47.3% или почти половину своих доходов. Суммарный доход, указанный домохозяйствами, составил 2,093 млрд. драм. Учитывая, что объем производства, генерируемый домохозяйствами составил в 2014-6 гг. (за 2017 год данных еще нет) 2,104 млрд. драм в год, возможно, речь идет об одной и той же сумме. Учитывая также социальную помощь, трансферты, добавляющиеся к валовому располагаемому доходу, составляющему уже более 3.5 млрд. драм, а также валовое накопление (в 2016 году 400 млрд драм),

Возможны другие причины этого расхождения: неточность статистики, присутствие тени (в 2017 году теневой сектор составил в среднем около 31.1% ВВП (см. Теневая экономика Армении после революции), или ориентировочно 40.4% потребления, поскольку вся или почти вся тень приходится на потребительский сектор домохозяйств), существенная доля потребления туристами (в действительности, в среднем туристы составляют 1% наличного населения и на них приходится около 5% всей розничной торговли), либо какие-то еще причины. Согласно данным платежного баланса Армении, оценка доходов от туризма в сфере транспорта и прочих услуг составляет 1,12 млрд долл. или 541 млрд драм, что уже существенно больше и составляет 12.6% конечного потребления, но учитывая, что сюда включен и транспорт, и прочие услуги, вероятно это ближе к действительности.

Таблица 2. Поиск расхождения в данных национальных счетов и обследований домохозяйств, 2017 год

Как мы видим, большая часть расхождения объясняется теневым сектором. Почему именно им? Год назад я рассматривал различия в уровне потребления по опросу (implied by survey results / экстраполяция на основании результатов обследований домохозяйств) и уровне потребления по данным национальных счетов. Самым маленьким было расхождение в Дании, имеющей очень маленький теневой сектор – всего 4%. Больше оно было в Германии – 15%. А про расхождение в 60% в Армении я уже говорил. В остальных странах связь между размером теневого сектора и долей недекларированных расходов тоже просматривалась довольно отчетливо. Но стоит рассмотреть и другие причины, так как могут присутствовать культурные факторы, методологические и чисто технические.

Структура потребления: заявленная гражданами vs. статистическая реконструкция

Причин не задекларированного потребления по прочим причинам (кроме теневого сектора) может быть несколько. Начнем с расходов. Очевидно, что, если дать людям тетрадку, чтобы они записывали туда все свои расходы, они будут избегать включения туда самых незначительных расходов, чтобы избежать лишних усилий. В сумме такие расходы могут составить несколько процентов всего потребления, что существенно. Кроме того, часть людей будут регулярно забывать заполнять эту тетрадку, что тоже неудивительно. Таким образом, если и может быть какое-нибудь искажение, то оно будет в сторону занижения доходов, а не завышения, что мы уже и так продемонстрировали.

Кроме того, люди скорее всего будут недоучитывать объем услуг по сравнению с торговлей – пусть эта разница не очень велика, но она есть и ниже я ее продемонстрирую.

Рассмотрим всю структуру потребления на основании статистических данных – в 2017 году зарегистрированный оборот розничной торговли составил 1335.7 млрд драм. (2.77 млрд. долл.), из этого объема 52.2% - продовольственные товары кроме алкоголя, 6.4% - алкоголь, 37.2% - непродовольственные товары исключая табак и 4.2% - табак. Из непродовольственных товаров, можно предположить, что порядка трети покупаются компаниями, а не домохозяйствами, а из продовольственных – порядка 10%.

Объем услуг в 2017 году составил 1469.3 млрд. драм (3.044 млрд. долл.). Из них 28.4 млрд. драм – организация проживания (рассчитано на туристов), 83.6 млрд – общепит, из которого порядка 75% или 62.7 млрд. драм потребляется гражданами (но в структуре семейных бюджетов это указывается в разделе продуктов питания), 109.5 млрд – образование и здравоохранение (условно треть или 36.5 млрд. - за счет государственных и муниципальных средств), 75.8 млрд. – сектор айти, экспортирующий свою продукцию и услуги или продающий их государству и крупному бизнесу, а из услуг телекоммуникации (136 млрд драм) не менее половины потребляют домохозяйства, 21.4 млрд. – административная и предпринимательская деятельность, 70.2 млрд – научная, техническая и рекламная деятельность, 307.5 млрд – финансовая деятельность, 197 млрд. драм – транспорт, из которого не менее трети потребляют частные лица, итого порядка 647 млрд драм из услуг генерируется за счет домохозяйств. Кроме того, 284.1 млрд. драм из всей промышленности составил сектор обеспечения электричеством, газом, паром, кондиционированным газом, водоснабжение, очистка, обработка отходов и так далее. Это те самые коммунальные услуги, примерно 50% которых потребляется населением, то есть это еще 142 млрд. драм, потраченных населением. Также, 102.8 млрд. драм – это объем строительных работ за счет населения. Во всех указанных секторах присутствует довольно большой теневой сектор и это как минимум нужно учитывать.

Итого, структура потребления, оцененная нами очень грубо на основании национальных данных, выглядит в сравнении с данными бюджетов домохозяйств следующим образом (таблица 3).

Таблица 3. Структура потребления домохозяйств – оценка на основании статистических данных и семейных бюджетов, 2017

Источник: собственные расчеты автора, ILCS 2017: 289

Покажем то же самое в графическом виде.

Итак, приблизительная статистическая оценка расходов домохозяйств дала очень близкие к опросу данные. Стоит учесть, что в таблицу вообще не включены расходы на финансовые услуги домохозяйств, поскольку я не смог их оценить, также расходы на юридические услуги, кроме того, существует значительная неопределенность, связанная с теневым сектором. Полученные данные – 1,677 млрд драм – объем потребляемых домохозяйствами товаров и услуг (исключая строительство и азартные игры), близок к объему потребления, указанному самими домохозяйствами – 1,622 млрд драм или 1,703 млрд драм с учетом оценки статистической погрешности.

Но вот что интересно: домохозяйства совсем не указали свои расходы на строительство (возможно, методология исследования такова, что не дает такой возможности) и ремонт (практически целиком в тени), азартные игры, имеющие огромный оборот (часть этого оборота генерируется туристами, однако не стоит забывать и об онлайн играх в иностранных казино и тотализаторах гражданами, что, по всей видимости, может компенсировать этот фактор), а также расходы на потребление алкоголя, питание вне дома и прочие услуги. В то же время, расходы на питание почти не расходятся с оценкой, что свидетельствует о том, что они внимательно отслеживаются домохозяйствами, наконец, интересно, что по результатам интегрированного обследования, значительно выше расход на коммунальные услуги и здравоохранение/образование. Это может объясняться либо более внимательным учетом этих секторов, либо сезонным фактором (к примеру, если обследования проводятся поздней осенью), либо склонностью переоценивать соответствующие расходы, либо, наконец, неточностью моей оценки. Подобную реконструкцию можно сделать и для оценки источников доходов, но, пожалуй, это в другой раз.

***

Стоит учитывать, что люди не будут включать в свои расходы не только покупку малых товаров и некоторой части услуг, но также и покупку товаров длительного пользования (в первую очередь, это касается бытовой техники, электроники, мебели и реже – одежды, а также – автомобилей и недвижимости). Можно, разумеется, сказать, что все это не составляет «постоянное» потребление – и это будет верно. Также, можно сказать, что индекс Джини рассчитывать на основании того, что одна семья в отчетном месяце купила холодильник, а другая – не купила, неверно, поскольку с условной вероятностью в 1/150 каждая семья из тех, кто имеет такую возможность, покупает холодильник, но это само по себе не означает, что она потребляет больше и это как-то влияет на уровень неравенства и это вообще не отражает постоянный уровень потребления. Из этого исходят и сами домохозяйства, когда недоуказывают свои расходы, но в итоге это рождает большое искажение, как раз по методологическим причинам.

***

Что касается доходов, то и здесь у нас значительное расхождение, как я уже говорил, почти в два раза. Это также имеет свои причины. Во-первых, существует эмпирически наблюдаемая традиция недоуказывать свой доход и расход, что вызвано некими опасениями. Во-вторых, многие домашние хозяйства при обследовании указывают, как правило, свой доход из основного источника, тогда как доходы, полученные из других источников, часто не указываются. В-третьих, указывая доход, люди фиксируют текущий доход, упуская из виду доплаты и премии, а также немонетарный доход или получение услуг немонетарного характера. К примеру, если работник получил премию в виде «13 зарплаты», то можно было бы разделить ее на 12 и добавить к основной зарплате, что обычно не делается. Что касается домохозяйств, опрашиваемых в декабре, если такие есть, то и они, скорее всего, не укажут увеличенный доход по этой причине, а даже если и укажут, то совершенно неверно на этом основании считать уровень неравенства.