Правозащитники оценили роль признания вины в деле Журавеля

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Смягчение наказания Никите Журавелю после его признания вины возможно, только если суд в Грозном поверит в его искренность, указал Валентин Богдан. Показательное преследование Журавеля ведется с нарушениями закона, и маловероятно, что суд смягчит наказание после признания вины, отметил Сергей Давидис.

Как писал "Кавказский узел", 12 декабря имамы из Чечни, которые проходят потерпевшими по делу Никиты Журавеля, заявили, что сожжение Корана оскорбило их и всех мусульман. Один из потерпевших пожаловался, что просмотр видео с сожжением Корана вызвал у него скачок артериального давления. 

Признание вины дает повод для смягчения наказания, указал юрист и правозащитник Валентин Богдан. "Признание вины - это процессуальное действие, прописанное в УПК РФ как одно из обстоятельств, смягчающих вину. Однако это вовсе не является "стопудовым" основанием, чтобы суд автоматически смягчил наказание. Ведь при вынесении приговора суд руководствуется не только законом, но и внутренним убеждением, которое в той или иной мере в ходе судебного процесса формируется самим подсудимым. Суд должен убедиться в искренности признания вины и неподдельности раскаяния в содеянном. Тогда это может положительно повлиять на решение суда", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Если же суд усмотрит в этом раскаянии только способ для смягчения наказания, "то в лучшем случае это никак не повлияет на его решение, в худшем - создаст негативное мнение о подсудимом", - отметил Богдан.

Правозащитник также высказал "личное субъективное мнение" об оскорблении религиозных чувств. "Адепты тех или иных религиозных конфессий, в том числе атеисты, за свою веру готовы пожертвовать не только своей жизнью, но и жизнью оппонента. Примеров этому даже в наше время предостаточно. Поэтому нужно хорошо понимать, что личное право (хочу - жгу опавшую листву у себя на дворе или Тору, Библию, Коран и так далее) заканчивается тогда, когда оно ущемляет права другого человека. Регулятором этих взаимоотношений является государство. Например, в толерантной к религиозным чувствам Швеции можно публично сжечь любую религиозную книгу. А в многонациональной России любое проявление ненависти по расовым, религиозным или иным признакам является уголовно наказуемым преступлением. По поводу сжигания листвы во дворе: это не запрещено до тех пор, пока не загорелся двор соседа. Конечно, Никиту жалко. Его можно и нужно простить, применив к нему возможно минимальное наказание, дав ему шанс осознать, что хайп - это не та ценность, ради которой можно сломать свою жизнь", - сказал Валентин Богдан.

Руководитель проекта "Поддержка политзаключенных. Мемориал", юрист Сергей Давидис разъяснил, почему проект признал Журавеля политзаключенным. "Мы считаем Никиту Журавеля политзаключенным, несмотря на то, что с уважением относимся к тем чувствам, которые испытывают многие мусульмане по поводу сожжения Корана. У нас нет оснований утверждать, что именно Журавель совершил то сожжение, которое зафиксировано на известном видео, распространенном каналом "Утро Дагестана", но даже если считать, что это сделал он, и даже осуждая, вне сомнений, такое действие, поскольку оно совершенно не способствует миру между народами, религиями, действительно носит провокационный, оскорбительный характер, мы уверены, что преследоваться такое деяние, как и любое другое, может только по закону. А российский закон в преследовании Журавеля нарушен многократно", - сказал корреспонденту "Кавказского узла" Давидис.

Прежде всего, по его словам, деяния Журавеля неправомерно и избыточно квалифицированы по двум статьям УК, дело следовало рассматривать в рамках административного кодекса. "Квалификация его действий, которая осуществлена по двум статьям Уголовного кодекса, по части 2 статьи 148 и по статье 213, то есть по статье о хулиганстве, явно противоправна. Существует специальная норма КоАП, которая предполагает наказание за осквернение или уничтожение богослужебной литературы, предметов религиозного почитания. Это статья 5.26 КоАП РФ, часть 2, и это именно то, что есть в данном случае. Причем речь [в статье КоАП] идет о публичном уничтожении или осквернении", - сообщил Сергей Давидис.

Но даже если у обвиняемого был умысел на оскорбление чувств верующих, то ему следовало инкриминировать часть 1 статьи 148 УК РФ (грубое нарушение общественного порядка, направленное на оскорбление чувств верующих), считает правозащитник. "Это предполагает небольшое наказание. Тогда как ему вменена часть 2 статьи 148, которая наказывает за те же деяния, если они осуществлены в местах, предназначенных для богослужения. А он, если это был он, либо то лицо, которое сожгло Коран на видеозаписи, очевидно, не совершало это в мечети, в месте для богослужений", - указал Давидис.

Тем более избыточной является квалификация по статье о хулиганстве, отметил он. "Потому что фактически одни и те же деяния, "грубое нарушение общественного порядка", преследуются дважды. Тут нет разных аспектов. Состав статьи 148 предполагает наказание за грубое нарушение общественного порядка с конкретной целью. По общему правилу специальная норма имеет приоритет над общей, но, скорее всего, специальной нормой тут является именно норма КоАП. Но уж по крайней мере при конкуренции между статьями 213 и 148, конечно, статья 148 является специальной, и преследованию Журавель подлежит, если уж не по административной статье, то по этой статье, по части 1 статьи 148. Никак не по второй части, и никак не по двум статьям", - сказал юрист.

Среди других нарушений Давидис назвал произвольное изменение на Чечню места содержания Журавеля под стражей, места расследования преступления и суда. "Логика закона, логика права требует, наоборот, беспристрастности при рассмотрении дела, а не направления человека в те места, где живут и составляют большинство люди, которых особенно оскорбляет вмененный человеку поступок. Об избиении Журавеля в СИЗО - беззащитного человека, обязанность защищать которого принимает на себя государство, помещая его в СИЗО, и говорить не приходится. Все эти обстоятельства и явно избыточная, чрезмерно суровая квалификация деяний Журавеля, и нарочитое, демонстративное нарушение закона с точки зрения процессуальной стороны его преследования, и насилие в отношении него - всё это не дает оснований ожидать, что дело закончится для него извинениями, что чеченский суд окажется настолько мягок и гуманен, что ограничится каким-то не слишком суровым наказанием. Понятно, что в условиях Чечни всё определяется тем, что взбредет в голову Кадырову, и ничто не является невозможным. Но то, что мы видим сейчас, говорит, скорее, об обратном [о вероятном суровом наказании Журавеля]", - сказал Давидис.

На этом фоне ценность того, что Журавель "якобы признал свою вину, якобы принес извинения, исключительно невелика, потому что в таких условиях это естественная реакция, форма защиты себя", полагает юрист. "Судить о том, действительно ли это сделал он, действительно ли он покаялся, не приходится. И в любом случае всё это не имеет никакого отношения к закону", - подчеркнул он.

Громкие скандалы, сопровождающие дело Журавеля, и относительная затянутость процесса призваны легитимизировать Рамзана Кадырова в роли защитника мусульман, считает Давидис. "Весь характер уголовного дела Журавеля говорит именно о демонстративном, пропагандистском характере этого преследования. Мы не можем достоверно судить о мотивах, но, судя по всему, это способ, с помощью которого Кадыров себя легитимизирует как защитника мусульман, выразителя их интересов. В этой ситуации публичность, длительность дела, скорее, в интересах Кадырова, они позволяют этот его имидж закрепить в общественном сознании. И та пропагандистская шумиха, которая сопровождала возбуждение уголовного дела, и избиение Журавеля, и теперь этот публичный процесс с призыванием пострадавших имамов в суд - всё это свидетельствует о публично-пропагандистском характере дела, поэтому насколько можно, не выходя за разумные рамки, дело затянуть, его будут затягивать, но это затягивание будет связано с задачей привлечения внимания к делу и к роли Кадырова как защитника мусульман", - сказал он.

Следующее заседание по делу Журавеля состоится 20 декабря, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" адвокат Журавеля, отказавшись от каких-либо комментариев.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.