Убийство в Ботлихе напомнило о сохранении традиций "кровной мести"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Убийство в ходе массовой драки во время футбольного матча в селении Ботлих создало повод для кровной мести.  Кровная месть – это очень опасно, каждый инцидент касается не только семьи, родственников и этноса, но и государства, предостерег Алексей Малашенко. Кровная месть может распространяться не только на убийцу, но и на иных лиц в зависимости от адатов, семьи и района проживания, тем не менее, сегодня кровная месть распространяется на родственников крайне редко, отметила Саида Сиражудинова. Если пострадавшая сторона согласна на примирение, то кровной мести не будет, считает Ахмет Ярлыкапов.

Как писал "Кавказский узел", ночью 27 июня не менее четырех человек пострадали в ходе массовой драки в селе Ботлих, один из пострадавших умер. Четверо подозреваемых объявлены в розыск. По предварительным данным, конфликт произошел из-за ссоры, которая случилась во время игры в футбол, проинформировало МВД по Дагестану. 29 июня стало известно, что между семьями участников массовой драки в Ботлихе начаты переговоры о примирении, но примирения стороны пока не достигли,

За примирение сторон выступает та сторона, чей член совершил убийство, напомнил профессор Алексей Малашенко. В данном случае, учитывая, что члены семей являются дальними родственниками, примирение должно носить внутрисемейный характер. "Конфликт внутриродовой, и он уладится, если кому-то не захочется его раскручивать. Здесь нет места кровной мести, если только не было предыдущих конфликтов. Процентов на 80 уладится внутри семьи", – рассказал "Кавказскому узлу" Малашенко.

"Кровная месть – кавказский обычай. Сегодня Кавказ пытается как можно быстрее от этого обычая избавиться, и в этом преуспел Рамзан Кадыров. Кровная месть – это очень опасно. Каждый инцидент касается не только семьи, родственников и этноса, но и государства. Инцидент будет тут же раздуваться, общественность начнет кричать – "дикие кавказцы", а это никому не нужно", – добавил Малашенко.

По его мнению, изначально кровная месть грозит убийце. Но если он, например, уехал в Америку и его не достать, то могут пострадать близкие родственники.

Глава Центра исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем "Кавказ. Мир. Развитие", социолог Саида Сиражудинова отметила слабую юридическую составляющую при рассмотрении судами дел, связанных с кровной местью.

"Самая большая проблема Кавказа – это правовой нигилизм и полиюридизм, когда люди играют законами, и можно свободно убить человека и прийти на примирение. Зачастую убийцы считают, что имеют право на убийство, трактуя религию так, что "если убил, то так суждено", а мириться все равно необходимо. Описанное убийство – частый случай [в Дагестане], когда из-за пустяка, чтобы показать мужество, прибегают к силе, но отвечать за содеянное не хотят. Судьи и старейшины подкупаются: был случай, когда даже нашли для примирения ненастоящего, искусственного имама, который, ссылаясь на шариат, говорил – мол, надо простить", – рассказала корреспонденту "Кавказского узла" Сиражудинова.

Процесс прошения прощения не меняет ситуацию, в республике считается нормой применять насилие, но решать инцидент не в правовом поле, отметила социолог. "Человек понимает, что если убьет, то просто соберет свой род и пойдет просить прощения. Тенденция опасная. Образование и достижения уходят на второй план. Осуждается, если кто-то дал слабину. Никто не работает над данной ситуацией", – сказала Сиражудинова.

Кровная месть – отягчающий пункт при рассмотрении дела в суде, напомнила Сиражудинова. "Даже если будет примирение, то суд все равно должен быть, так как мы живем в правовом, светском государстве. Однако в случае примирения суд считает это смягчающим обстоятельством. Но в случае тяжкого преступления примирение не отменяет уголовного преследования", – сказала Сиражудинова.

Кровная месть может распространяться не только на убийцу, но и на иных лиц в зависимости от адатов, семьи и района проживания, отметила Сиражудинова. "Тем не менее, сегодня кровная месть распространяется на родственников крайне редко. Это пережиток. В основном пытаются найти убийцу, который скрывается", – подытожила Сиражудинова.

Процедура примирения родов на Кавказе носит название "маслиат", в ходе которого виновный в смерти находит посредника и через него предлагает мир пострадавшей стороне. Независимо от причин конфликта пострадавшей стороной считается семья, потерявшая своего члена, виновной – семья убийцы. Если пострадавшая сторона согласна на примирение, то кровной мести не будет, однако виновная сторона должна предложить выкуп, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" старший научный сотрудник Центра изучения проблем Кавказа МГИМО Ахмет Ярлыкапов.

Нет срока, отведенного на ответ пострадавшей семьи, но он должен быть разумным. "Речь идет о днях и неделях, а не месяцах. Но регламента нет. При этом просить [о примирении] могут сколько угодно раз, количество посылов посредника не ограничено", – сказал Ярлыкапов.

В случае непринятия примирения виновная сторона становится "кровниками", несмотря на извинения. "Ранее виновный род даже прибегал к изощренным способам прощения: например, члены семьи проникали обманным способом в дом пострадавшего рода и прикасались к соску старшей женщины в роду, чтобы стать родственниками. Таким образом, стороны становились молочными родственниками, которые приравниваются к кровным родственникам, к которым кровная месть не применяется", – прокомментировал Ярлыкапов, отметив, что сейчас такого не наблюдается.

Процедура примирения проходит в рамках адатов или урфов, исламских норм, а не кавказских, подчеркнул кавказовед. "Это основано на том, что ислам признает кровную месть", – сказал Ярлыкапов.

Кровная месть может угрожать в первую очередь совершившему убийство, однако если он скрылся, то ответственность за кровника будут нести все родственники, включая женщин, сказал кавказовед.

*  21 марта Тверской суд Москвы запретил в России деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) в связи с экстремистской деятельностью.