Через тернии к ... звёздам. Судьба Человека
Как странно вьётся нить судьбы!
Как будто прожито семь разных жизней.
Виктор Слётов («Моя свеча»)
Мне сказали, что найти Мхитара в Шуши не трудно, надо обойти мечеть, что около базара и метров через 30-40 увижу собственный дворик, во дворе которой находится разбитая иномарка...
О Мхитаре Степаняне я услышал в Степанакертском реабилитационном центре, где мне рассказали о его тяжёлом ранении, очень долгом лечении. Сказали, что он колясочник, человек трудной судьбы, но не потерявший веру в людей...
«Компьютеру я научился в реабилитационном центре, где были проведены соответствующие курсы, успешно сдал экзамены, получил сертификат. Потом я позвонил в Россию, где проживал мой брат и попросил его послать мне компьютер, что он и сделал. Интернет, в первую очередь для меня - это общение с родственниками, друзьями, получение различного рода информации: политика, мировые новости, обязательно все новости, касающиеся Карабахского конфликта, смотрю интересующие меня фильмы»- тихим, спокойным голосом говорит Мхитар, лёжа на животе на кровати у себя в комнате. Смотрю я на его покрытое щетиной лицо с правильными чертами, на его глаза и не стараюсь разобраться, какой у него характер, что он из себя представляет, решил следовать своей безошибочной тактике – не торопить события. Пью чай, который мне принесла родственница Мхитара Назик. Я попросил его рассказать о себе. Видя, что мне легче общаться по-русски, он, спокойно, без напряга перешёл на русский язык – безукоризненный, чистый, правильный. Позже я понял, откуда у него такой хороший русский язык.
«Родился я в Сумгаите, закончил 8 классов, когда там начались погромы и мы приехали прямо в Степанакерт. Когда мне исполнилось 18 лет, меня призвали на действительную воинскую службу в Советскую армию, попал я служить в Балтийск, в морскую пехоту. Когда Союз развалился, нас не отпустили домой, я полгода ещё прослужил в армии. После армии я приехал к родным в Армению, в Абовян, там же записался в наш сельский отряд. Ещё, будучи в армии, я слышал, что во время операции «Кольцо» (май 1992 год, ред. АВ.), жители нашего села (Мец-шен), также, как и жители всех армянских сёл Шушинского района, из родных мест были депортированы в Армению. Так, я снова оказался в Карабахе, где с нашим отрядом мне пришлось воевать, освобождать моё село, также, как и сёла нашего района.
Во время одного из боёв, в ноябре 1992 года, я получил три пулевых ранения в районе горы Сарибаб. Были задеты лёгкие, позвоночник. Я благодарен нашему полковому врачу Сейрану Давидяну, если бы не он, меня не было бы в живых... Во время врачебной операции две пули были изъяты, но одна до сих пор сидит в моём организме, около почки, врачи боятся её трогать... В общей сложности, после ранения, я 5 лет провёл в Ереване в госпиталях, больницах. Потом, я на два года приехал домой и снова поехал в Ереван на лечение, на операции. В общей сложности мне сделали 16 больших операций. После ранения были осложнения, появились пролежни, т.к. я уже был прикован к постели» - сказал Мхитар. Назик, тихо, стараясь не мешать, принесла нам горячий кофе, и также тихо вышла, прикрыв дверь, чтобы не мешать нашей беседе.
Далее, из разговора я узнал, что этот дом в 2002 году Мхитару построило государство. Ему дали возможность выбрать место постоянного жительства в любом населённом пункте Карабаха и он выбрал г.Шуши. В доме живёт жена его брата, который скончался, с двумя детьми. В основном, она смотрит за ним, но сейчас её не было дома – уехала с детьми на пару дней к своим родителям. Со слов Мхитара, его родственники постоянно навещают, помогают...
Я сказал, что слышал о его работах резьбой по дереву. На лице Мхитара появилась добрая улыбка, видно было, что тема эта ему приятна и он начал рассказывать, где и как он научился этому ремеслу: «Когда я лежал в больнице Красного Креста Армении, я там видел много работ по дереву, мне стало интересно. Там нас начали обучать этому мастерству. И я решил попробовать: начал что-то делать, увлёкся художественной обработкой дерева. Тогда я понял, что могу что-то сделать, продать, подзаработать... Сперва придумываю что-нибудь своё, не хочу копировать чужое, делаю эскиз-черновик, потом делаю модель, можно из глины или пластилина и начинаю работать по дереву. И в итоге, когда видишь свою работу, самому приятно смотреть и понимать, что это твоё, это ты выстрадал, сделал. Там я научился азам этой профессии, а потом, я снова приехал в Шуши, правда, забросив это дело.
В то время в Степанакерте уже открылся реабилитационный центр, меня взяли на учёт, сотрудники центра меня начали посещать. Директор центра Вардан Тадевосян, узнав, что я знаком с азами резьбы по дереву, принёс мне материал, инструменты, уговорил, чтобы я начал работать. Основательно этой профессии я начал учиться у прекрасного мастера Арама Цатуряна. Я лёг в реабилитационный центр и Арам меня там обучал всему тому, что он знал, что он мог делать. Фактически, своим мастером я считаю Арама Цатуряна, благодаря которому, я освоил эту профессию.
После этого я начал развиваться, работать над собой, начал делать различные композиции, скульптуры. Мои работы начали выставляться на различных конкурсах, выставках, занимать первые места, продаваться. Были у меня и персональные выставки. Фактически, мои работы «разлетелись» по всем странам. Я сделал около 2000 работ, может чуть больше, может чуть меньше...»
В разговоре Михтар сказал, что пенсия его 74 000 драм ($1 - 407 драм, ред. АВ.), льгот нет, т.к. говорят, что льготы входят в сумму пенсии. Также, фонд «Ишатак» («Память») даёт незначительную надбавку - 2 000 драм в месяц и 3 раза в год МККК даёт коробки с продуктами. В прошлом году дом Мхитара государство капитально отремонтировало, что для него это является большой помощью.
Заранее извинившись, я спросил про разбитую иномарку во дворе. Оказалось, что в сентябре 2008 года государство выдало Мхитару персональный легковой автомобиль, на котором он научился водить. «Мне стало легче и интересней жить, я мог поехать в любое время туда, куда захочу. Но в 2010 году произошла авария и машина разбилась вдребезги...» - грустно улыбнувшись сказал он.
Отпивая горячий кофе, Мхитар продолжил: «Отец умер два года назад, мать в 1996 году, два брата умерли, осталась сестра, которая замужем в с.Ванк Мардакертского района. Далеко от меня, но она регулярно приезжает ко мне, помогает...
Есть постоянная связь с однополчанами, они регулярно меня навещают, может не так часто, как мне хотелось бы, но я понимаю, что у них семьи, свои проблемы. Телефонная связь есть почти со всеми и, если что-то срочное, я звоню им и они сразу же приходят.
16 мая каждый год мы отмечаем освобождение нашего села и, если здоровье мне позволяет, друзья отвозят меня в село и мы справляем этот день».
Разговаривая с Мхитаром, смотря на его улыбку, я видел что-то знакомое в ней и не сразу понял, что улыбка Мхитара напоминает мне улыбки двух ребят-инвалидов войны: спинальника Давида и инвалида 1 группы Артура, о которых я выставил посты:
http://www.kavkaz-uzel.ru/blogs/929/posts/6742 («Всем смертям назло»)
http://www.kavkaz-uzel.ru/blogs/929/posts/13017 («Мать солдата... они продолжают неравную борьбу с Пространством и Временем...»)
Сразу подумалось, у Давида и Артура, героев моих репортажей, родители живы, Мхитару в этом плане не повезло, ему труднее приходится...
Заметил я также схожесть в поведении Мхитара с Давидом и Артуром – в словах не было агрессии, злобы на людей, судьбу, окружение, не было проклятий, резких, грубых слов в отношении тех, кто сделал его таким...
«Не жалею, что так со мной случилось... да... снова пошёл бы воевать... когда началась война, мне было 20 лет, моему двоюродному брату 19... Нас не хотели брать в отряд, но мы настояли... брат потом погиб в бою. Я был ранен, мне трудно, но я живой, однако много ребят мы потеряли, их уже нет с нами, они погибли. ТОГДА мы знали, что мы должны сделать - мы должны освободить наши сёла, чтобы люди вернулись в свои дома и мы это сделали... Я перед своей совестью чист, я сделал то, что надо было делать...» - тихим ровным голосом, спокойно говорит Мхитар
Разговаривая с Мхитаром, я заметил, что в разговоре он тактично обходит свою службу в СА. Что такое морская пехота, я знаю не со стороны, столько пришлось насмотреться на них у нас в Карабахе. Когда началось Карабахское движение, Центр, для успокоения «сепаратистов», перекинул к нам морпехов... Видя моё «любопытство», Мхитар сухо, коротко сказал, что ему приходилось участвовать в «таких операциях» в Прибалтике, в частности, в Эстонии, Латвии, где им приходилось «охранять общественный порядок»...
«Я думаю, что в Карабахе у нас будет всё хорошо, я хочу, чтобы было всё хорошо, чтобы наше молодое государство стало признанным со стороны мирового сообщества, чтобы не было войны» - говорит Мхитар. На мой вопрос, как он смотрит на разговоры, чтобы сюда вернулись азербайджанцы, Мхитар, улыбнувшись, говорит: «Да, ради Бога, если могут пусть возвращаются и живут, но как граждане Карабаха, по нашим законам, по нашей Конституции. Но, захотят ли они приехать сюда жить... Азербайджанцы наши соседи, других нет и мы вынужденно должны поддерживать с ними отношения, хотя бы в плане торговли, экономики, если это будет, это даже полезно...
После войны мне приходилось встречать азербайджанцев. Мы, колясочники, едем на лечение в специализированный санаторий в г.Саки и там, в парке, во время прогулок, встречаем таких же спинальников в колясках - азербайджанцев, и они знают, что мы армяне и ни разу не было среди нас даже словесной перепалки, хотя и общения, контактов тоже не было. Кстати, там с нами лечились не только азербайджанцы, но и грузины, абхазы, были и из Осетии. Также, были русские, те, кто воевал в Чечне, были и чеченцы. Я три раза ехал в этот санаторий и скажу, что очень помогает их лечение.
В месяц раз ко мне приезжают из реабилитационного центра, обследуют, приносят медикаменты. Если что-то экстренное, я звоню им в центр и они сразу же приезжают. Были случаи, когда я обращался в республиканскую или же Шушинскую больницы и ни разу мне не отказали, провели бесплатное лечение. Если тратиться на всё, что нужно: плёнки, перевязочные материалы, катетеры, перевязочные материалы, бетадин и пр. – это очень дорого было бы для меня» - продолжил Мхитар.
Мне было интересно, как поздней осенью и зимой Мхитар обогревает комнату. Оказалось, что в доме используют газовую печку и сумма оплаты за это приходит очень внушительная. Но и здесь ему пошли на встречу, и по договорённости он платит не всю сумму, а понемногу каждый месяц, покрывая свой долг перед государством. Но газ в Карабахе подорожал и теперь в одной из комнат стоит электрическая плита, в другой - газовая.
Уже 4 года Мхитар не работает, не занимается резьбой по дереву и дома у него нет ни одной работы. Были моменты, когда он работал на заказ, фактически все его работы успешно продавались, что очень ему помогало материально. До ранения играл прекрасно на гитаре, пел песни на русском и армянском...
Уходя, я оставил Мхитару свой номер телефона, предложил ему свои услуги, если что понадобится, чтобы, наравне с его друзьями, он и мне говорил...
Такие люди как Мхитар есть в каждом народе, они, прошедшие преграды, трудности через тернии к звёздам, сами стали для нас путеводными звёздами при их жизни – не смотря на всё то, что выпало на их судьбу, они не озлобились ни на жизнь, ни на людей...
Вечером того же дня, я послал Мхитару предложение стать другом на Фейсбуке и с радостью принял его согласие...
Пост подготовлен при поддержке International Alert, в рамках проекта EPNK.
Мхитар Степанян.
