В Армении отменяют выходные после нового года. Какими будут последствия?

Обоснование изменений

Идея того, чтобы отменить новогодние каникулы регулярно возникала у властей в Армении. Новогодние каникулы довольно длинные, являются продолжением советской традиции, и отменив их можно надеяться на довольно заметный экономический результат. В апреле этого года это решение было обсуждено на заседании правительства, а недавно – уже принято окончательно.

Единственным членом правительства, проголосовавшим против данных изменений, был министр труда и по социальным вопросам Месроп Аракелян, а основным лоббистом изменений был министр экономики Ваан Керобян. По его словам:

Нынешнее регулирование удаляет 10 дней из экономической жизни, в ходе которых проводятся 10-дневные пиршества. Нынешняя Армения, заинтересованные в ее будущем люди, предприниматели, бизнес, вся экономика не могут позволить себе подобную роскошь. С принятием закона ВВП Армении вырастет на 88 млрд. драмов или 1,2%, объем валовой продукции вырастет на 123 млрд. в т.ч. торговля – 47.5 млрд, промышленность 35.4 млрд, услуги 33.9 млрд. … Это также нацелено на защиту прав трудящихся, чтобы они могли работать продуктивно и отдыхать столько, сколько предусмотрено законом и оплачиваться за это. В регионе только в Армении и России есть подобные длинные выходные, во всех остальных странах – Украине, Грузии, Беларуси и других - отдыхают всего несколько дней.

Пашинян еще сказал, что в дни новогодних праздников, люди скорее приобретают проблемы со здоровьем, чем отдыхают. Минсоц же, выступивший против, сказал, что:

Сокращение 5 выходных существенно снижает число дней отдыха. Во многих странах, если праздники поглощаются выходными днями недели, то потом праздничный день переносится, то есть выходные гарантированы, чего нет в Армении, так что как минимум 3-4 нерабочих дня в год теряется из-за суббот и воскресенья. То же самое касается января, когда с 1 по 7 января два дня в любом случае нерабочие, поскольку это суббота и воскресенье. Неверно считать прирост валовой продукции исходя из числа рабочих дней, поскольку в выходные дни она тоже производится. К тому же, на новый год люди больше торгуют и занимаются внутренним туризмом, что будет исключено в результате изменений. Что же касается того, что в большинстве стран нет выходных после нового года – это потому, что там выходные после 25 декабря.

Умеренный скептицизм проявил и министр финансов, сказавший, что это так не работает и упомянувший возможность перехода на 6-дневную неделю, чтобы получить еще более высоких показателей, но совсем не факт, что это сработает.

 

Как понять, кто из них прав?

Перед тем, как начать разбирать эту ситуацию объективно, упомяну несколько обстоятельств. Во-первых, то, что еще 120 лет назад во многих странах работали по 12-15 часов в день и 6 дней в неделю, но после перехода на 8-часовой рабочий день с двумя выходными, экономический обвал не наблюдался, уже говорит о том, что связь числа рабочих дней и объема производства не является прямой. Иногда дополнительный отдых настолько повышает производительность труда, что компенсирует снижение количества рабочего времени. Во-вторых, регулярно возникают вопросы о переходе на сокращенный рабочий график – либо 6-часовой рабочий день, либо 4-дневная рабочая неделя. Пока что эти эксперименты не прижились и не стали модельными, что говорит о том, что рынок труда пока не готов к столь значительным изменениям даже в масштабах какой-либо отдельной страны; эти изменения, впрочем, нельзя исключать в случае изменения условий, например, технологических изменений, приводящих к росту производительности труда.

Исходя из вышесказанного, формулируем задачу: в менеджменте календарем, целью является достижение оптимального баланса между занятостью и свободным временем (надо учитывать, что и это в некотором роде условность, учитывая время, необходимое на дорогу и приготовления, а также вечернюю занятость), где достигается максимальная производительность труда в час с сохранением минимально приемлемой (опять же близкой к максимальной) производительностью труда в неделю при максимально возможном увеличении свободного времени. То есть, оптимизационная задача решается в треугольнике «свободное время / производительность труда в единицу времени / объем производства», где с точки зрения экономических результатов важнее всего последнее, с социальной точки зрения первое, а важнейшим критерием является второе.

Также, можно вспомнить, что Пашинян уже отменил дни поминовения усопших, которые зачастую не являлись выходными днями в чистом виде, но переносили некоторые рабочие дни на субботу (а в ряде организаций и вовсе отменяли), создавая 4 выходных подряд. Учтем еще одно обстоятельство. Во многих местах, в том числе, в государственных учреждениях, реальная длительность рабочего дня выше, чем 8 часов, установленные по закону (при этом, можно считать ее не вполне оптимизированной, поскольку люди отлучаются в туалет или для курения, общаются и т.д.). Иногда того требуют начальники, иногда обстановка, иногда сами сотрудники добровольно удлиняют занятость по целому ряду причин.

Теперь рассмотрим уже объективно существующий исторический опыт советского сокращения рабочего времени, произошедшего в два этапа – в 1960 и 1967 гг. Этот опыт интересен тем, что применялся в жестко централизованном государстве, в экономике эта централизация была очень выраженной (за исключением незначительного теневого сектора и сельского хозяйства на приусадебных участках). В СССР не было частных предприятий, а все государственные, да и кооперативные предприятия сразу должны были применить новые регуляции, а наиболее централизованно это все действовало в сфере промышленного производства. Динамика производительности труда в промышленности в период с 1950 по 1980 годы представлена на графике ниже.

График 1. Производительность труда в промышленности (на одного рабочего за год, в постоянных ценах 1982 г.) и ежегодные темпы роста производительности труда в промышленности в послевоенном СССР

Источники: Народное хозяйство СССР. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1956; Народное хозяйство СССР в 1960 году. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1961; Народное хозяйство СССР в 1965 году. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1966; Народное хозяйство СССР в 1970 году. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1971; Народное хозяйство СССР в 1975 году. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1976; Народное хозяйство СССР в 1980 году. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1981; USSR: Measures of Economic Growth and Development. / Joint Economic Committee. Congress of the United States. Washington: 1982; Measures of Soviet Gross National Product in 1982 Prices. A Study. / Joint Economic Committee. Congress of the United States. Washington: 1990; Промышленность СССР. Статистический сборник / ЦСУ при Совмине СССР. Москва: 1964

Как мы видим, производительность труда, с определенными годовыми вариациями, стабильно росла вплоть до 1975 года, после чего рост приблизился к нулю, что было связано с застоем в развитии СССР. Теперь взглянем на две важные даты – 1960 год и 1967 год, где в 1960 году мы видим снижение роста производительности труда по сравнению с соседними годами, а в 1967 году – даже ускорение роста относительно соседних лет (отчасти вызвано низкой базой 1965-6 гг.). Обратим внимание также на 1956-7 гг., когда была расширена длительность больничных отпусков, отпуска по родам и очередного ежегодного отпуска, так что суммарная реальная численность рабочих дней, отработанных за год между 1955 и 1958 гг. сократилась на 5.3 дней. Темпы роста производительности труда заметно снизились, хотя связано это было не только с сокращением числа рабочих дней, но и с динамикой инвестиций в основные фонды, а также с эффектом уже высокой базы. Как бы там ни было, мы видим взаимосвязь количества рабочего времени с объемом произведенной продукции за год, но она не очень выраженная. Если же взглянуть на всю экономику, включая косвенные эффекты, то мы видим некоторое сокращение темпов роста ВВП в 1957, 1960 и 1967 годах относительно соседних лет и относительно тренда примерно на 1-1.5% в каждый из указанных лет, но спад все три раза был связан скорее с погодой и ее последствиями для сельского хозяйства, а не с промышленностью или строительством. На торговле и рекреации сокращение рабочего времени сказывалось положительно, а вот на объеме предоставляемых государственных услуг – отрицательно. Суммарный эффект сокращения рабочего времени, был не очень заметным на чисто макроэкономические показатели. А теперь рассмотрим потенциальные эффекты на примере Армении.

 

Армения – экономический эффект длинных январских выходных и их отмены

Ввиду длинных январских выходных, в экономике Армении существует явно выраженная сезонность. Разумеется, выходные – не единственная причина; резко континентальный климат с холодным январем тоже играет свою роль, но новогодне-рождественские праздники точно не стоит сбрасывать со счетов. Их эффект разносторонний: например, торговля переносится с первой половины января на конец декабря, что включает в себя как подарки, так и закупку продуктов питания на праздничный период. В строительстве все пытаются «закрыть» год, интенсифицировав строительные работы, которые реально возобновляются уже с марта. Промышленность также концентрируется на росте производства в декабре, перенося активность с января. Есть и частичное сокращение объема производства ввиду выходных, ну и наконец стоит упомянуть новогодние премии, которые выдаются сотрудникам в некоторых компаниях, что тоже разгоняет предновогоднее потребление.

Сезонность армянской экономики хорошо видна на графике ежемесячной динамики экономической активности Армении. На нем мы видим, что январь – самый пассивный месяц каждого года, в феврале есть небольшой рост по сравнению с январем, хотя февраль чисто с календарной точки зрения короче. Также, одним из самых активных месяцев обычно является декабрь, на который оттягивается часть экономической активности с начала следующего года. В целом, во второй половине года активность выше, чем в первой, поэтому первая половина года падает ниже средней линии, а вторая – выше.

График 2. Динамика экономической активности Армении, 2009-2021 (среднегодовой в 2013=100)

Примечания: * абсолютный индекс, где среднегодовой в 2013 году = 100, ** желтым цветом выделен январь каждого года. Источник: база данных статкомитета Армении по национальным счетам и показателю экономической активности, а также расчеты автора.

С начала пандемии коронавируса, ряд поисковых и прочих интернет-сервисов начали вести мониторинг суточной социальной активности населения в разных городах мира, в том числе по Еревану такую оценку делает Яндекс. Изначально нацеленный на мониторинг карантина и его исполнения, этот инструмент стал незаменимым и для экономического анализа. См. также: Коронавирус стоил Грузии 100 тысяч рабочих мест (3 июня 2021). Рассмотрим динамику относительного уровня социальной активности в столицах стран Южного Кавказа за последние полтора года.

График 3. Динамика относительного уровня социальной активности в столицах стран Южного Кавказа в 2020-21

Примечание: на графике отображено среднее скользящее недельное, пересчитанное на каждый день (максимальный допандемический уровень февраля 2020 года=100, минимальный пандемический уровень апреля 2020 года=0). Источники: расчеты автора; сервис Яндекса «Активность на улицах городов мира». https://yandex.ru/company/researches/2020/back-to-life

Из графика видно, что новый год действительно интенсивнее всех отмечают в Ереване по сравнению с Баку и Тбилиси: провал и глубже, и более длительный, более того, и после его окончания активность ниже, чем до новогодних праздников. Казалось бы, это очевиднейший аргумент за отмену новогодних выходных, более того, реальная аргументация сторонников их отмены и происходит из этого соображения, причем не количественно измеренного, а субъективно воспринимаемого. Но это лишь часть истории: например, на правой части графика мы также видим, что и до, и после новогодних праздников социальная активность в Ереване выше, чем в соседних столицах – и тому две причины – с одной стороны аккумуляция социальной активности на период вокруг праздников, а во-вторых в целом более высокий уровень активности населения.

Теперь перейдем к оценке экономических результатов. При пересчете социальной активности на каждый месяц в период с февраля 2020 по июль 2021 и сопоставления этих цифр с ростом экономической активности относительно соответствующего периода 2019 года, мы видим довольно высокую степень взаимосвязи (корреляция=0.77), что на графике выглядит следующим образом.

График 4. Соотношение экономической и социальной активности в Армении

Примечание: каждая точка соответствует одному месяцу. Стоит учитывать, что данный расчет условен, поскольку данные по социальной активности доступны только по Еревану (порядка 57% ВВП Армении и 36% постоянного населения), тогда как по экономической активности – по всей Армении. В особенности большое отклонение это может давать в летние месяцы из-за сельского хозяйства. Экономическая активность рассчитана как темпы прироста к соответствующему месяцу 2019 года. Хотя выбор 2019 года в качестве базовой линии и является в некотором роде случайным, 2019 год был сбалансированным с точки зрения сезонности, без резких колебаний и политических событий, значительно повлиявших на соотношение между месяцами, в нем не было. Источник: расчеты автора на основе Индекса самоизоляции и Индекса активности

Вышеприведенная оценка соотношения экономической и социальной активности может послужить некоторой рамкой для оценки потенциального выигрыша в экономической активности в случае отмены выходных на праздники. Также, она демонстрирует почти прямую взаимосвязь между социальной и экономической активностью. С ее помощью также можно попытаться оценить итоговое изменение для экономики.

Итак, среднемесячный относительный уровень социальной активности в Ереване в ноябре 2020 года составил 54.3, в декабре 64.2, в январе 51.1, в феврале 63.4 (в феврале не было праздников-выходных и было всего 8 выходных конца недели). Что было бы, если бы в январе 2021 года не было бы выходных, в соответствии с принятым сейчас законом. Тогда не только 4-5 и 7 января были бы рабочими днями, но и социальная активность во все остальные дни стала бы несколько выше, влияние затронуло бы период вплоть до 15 января. Взамен несколько снизилась бы социальная активность в декабре. Итого, по оценке, уровень активности составил бы 63.5 в декабре и 55.1 в январе.

Исходя из ожидаемого уровня экономической активности, годовой прирост объема выпуска экономики составил бы 0.07%, а исходя из оценочного прироста рабочего времени и соответственного сокращения декабрьской и роста январской экономической активности, декабрьское снижение снизило бы годовой ВВП на 0.123%, а январское повышение – увеличило его на 0.452%. Сальдо 0.328% - и есть реальный прирост ПЭА в результате этой меры (первая оценка, как мы видим, не годится для этой оценки). При этом, в любой другой год цифра будет отличаться, поскольку в 2022 году первое января придется на субботу и 3 января тоже будет рабочим днем. В таком случае дополнительный экономический прирост составит 0.396% годового ПЭА. Предположим, что на такую же величину вырастет и ВВП, что будет означать его прирост на 20-24 млрд драмов относительно размера и в ценах 2020 г.

А теперь – взглянем на оценки министерства экономики, приведенные в обоснование этой меры. По их мнению, прирост ВВП составит 88.6 млрд драмов, что ровно в 4 раза выше нашей оценки. Это составляет 1.43% годового ВВП 2020 года (возможно, в расчет были включены также дефляторы и ожидаемый министром экономики двузначный рост, но это непрофессионально), что опирается на почти механическую оценку увеличения числа рабочих дней на 4 относительно существующих примерно 250 дней (прирост на 1.6%).

Согласитесь, если при адекватном подсчете прирост будет в 4 раза меньше, обосновать «реформу» гораздо сложнее – одно дело, если речь идет о 88.6 млрд драмов, другое – если о 20-24. Но это чисто экономическая сторона вопроса. Рассмотрим социальную сторону, то есть «цену вопроса», где можно считать не только прибыли, но и негативные последствия.

 

Социальные последствия отмены новогодних выходных

Начнем с того, что в Армении ВВП на душу населения, а также уровень потребления, сопоставим со многими постсоветскими странами, в частности, с южнокавказскими соседями Армении Грузией и Азербайджаном. См. также:

·         ВВП на душу населения стран Южного Кавказа. Обогнала ли Армения соседей? (8 января 2020),

·         Материальный уровень жизни в постсоветских странах – статистический обзор (4 ноября 2020).

Но учитывая, что у Армении куда хуже логистическая ситуация, меньше рынок и ряд других трудностей, возникает вопрос, каким образом это обеспечивается? В реальности, почасовая оплата и в Грузии, и в Азербайджане, выше, чем в Армении, примерно на четверть или треть в сопоставимых ценах. Однако благодаря большей социальной активности, более высокому уровню занятости, более высокой мобильности (в том числе выезд на сезонные работы), а также более длительному времени занятости в неделю, Армения компенсирует эту разницу.

Чтобы не быть голословным, используем тот же индекс социальной активности, но пересчитанный не в относительных, а в абсолютных величинах. В марте-июне Яндекс публиковал его предыдущую версию – индекс самоизоляции, который, в отличие от индекса активности на улицах городов был абсолютным и сопоставимым между городами, таким образом, если его инвертировать, можно было получить сопоставимый не только по времени, но и по географии, индекс. А соотнеся данные за февраль-июнь 2020 года с тем индексом, который Яндекс публикует сейчас, можно получить абсолютный индекс социальной активности и сравнить его в Ереване, Тбилиси и Баку.

График 5. Абсолютный индекс активности населения в столицах Южного Кавказа (средний недельный скользящий в пересчете на каждый день)

Источник: расчеты автора на основе Индекса самоизоляции (онлайн доступен в урезанной версии) и Индекса активности

В период с 17 по 23 февраля, когда доступны первые данные и еще не было ожиданий распространения пандемии, если считать социальную активность в Ереване за 100 единиц, то в Баку она составляла 90.3 (меньше на 9.7%), а в Тбилиси 85.1 (меньше на 14.85%). В дальнейшем эти пропорции радикально не изменились, несмотря на разницу в праздниках, войну и карантины, не синхронные после мая 2020 года. За весь период с 17 февраля 2020 по 26 сентября 2021, в Тбилиси социальная активность была на 22.1% меньше, чем в Ереване, а в Баку – на 15.8%.

Я думаю, мы не ошибемся, если посчитаем, что на сопоставимую величину люди больше в пересчете на время работают в Ереване в сравнении с Баку и Тбилиси. В таком случае на новогодние каникулы можно взглянуть и по-другому – они дают возможность людям, усердно трудившимся весь год, немного отдохнуть, в том числе, имея фиксированные новогодние каникулы, которые многие используют для туризма в стране и за ее пределами (разумеется, речь идет в первую очередь о среднем классе).

Теперь рассмотрим демографические последствия новогодних каникул. В России есть распространенное мнение о том, что в новогодние дни резко растет смертность, связанная с алкоголем, включая преступность, отравления и несчастные случаи. Для проверки этой гипотезы у нас есть еженедельные данные о смертности в Армении и Грузии начиная с 2014/5 года. Период, начиная с марта 2020 года исключаем, чтобы пандемия никак не сказывалась на наших оценках.

График 6. Еженедельная смертность в Грузии с 2014 г. и Армении с 2015 г. по февраль 2020 года (в абсолютных числах, чел.)

Источник: Weekly death statistics / Eurostat. https://ec.europa.eu/eurostat/data/database?node_code=demomwk ; коррекции автора

Каждый год около нового года мы видим пик смертности, что вызвано комбинацией факторов: это пик заболеваемости респираторными инфекциями, в этот период холодно, как следствие, часто гололед, люди, не имеющие отопления замерзают в домах, но, возможно, не стоит исключать и фактор переедания/алкоголизма. К сожалению, новогодние данные по Армении менее точны, чем по Грузии, из-за чего приходилось их корректировать (некоторые смерти регистрируют на неделю или две позже), но это не дает нам приемлемой точности для сравнения. А вот что касается Грузии, то эти данные выглядят максимально точными, поэтому взглянем на динамику смертности по каждому году, где новогодней неделей будем считать ту, на которую попадает 1 января.

Таблица 1. Еженедельная смертность в Грузии на Новый год и в соседние периоды

	Годовые данные							Среднее
	2014*	2015	2016	2017	2018	2019	2020	2014-20	2015-20
-2 недели	1,019	974	959	1,172	968	962	898	993	989
-1 неделя	1,019	940	1,017	1,313	928	1,025	946	1027	1028
Новогодняя неделя	815	942	1,048	1,346	1,036	1,228	1,056	1067	1109
+1 неделя	1,093	1,011	1,079	1,404	910	1,153	986	1091	1090.5
+2 недели	1,086	1,036	1,119	1,249	971	1,117	1,067	1092	1093
+3 недели	1,072	1,038	1,094	1,113	971	1,022	1,035	1049	1,046
Превышение новогодней над соседними неделями	-241	-33.5	0	-12.5	+117	+139	+90	8.4	50

*Примечание: данные за последние недели 2013 года получены из усреднения недельных данных на основании ежемесячной демографической статистики смертности, данные Грузстата: https://geostat.ge/media/37628/22---gardacvaleba-TveebT.xlsx

Как мы видим, в среднем за 2014-20 гг. новогодняя смертность превышала среднее между предыдущей и последующей неделями на 8.4, хотя если исключить данные 2014 года, которые еще нуждаются в проверке, то разница вырастет до 50 (0.1% от годовой смертности), что и следует считать ориентировочной оценкой избыточной смертности, порождаемой новогодними праздниками в Грузии. В Армении эта сумма может составить, при той же пропорции, 30 человек в год. Имеющиеся данные не позволяют сделать такую проверку, но и не указывают на наличие такого прироста.

Рассмотрим теперь еще один аспект новогодних праздников, а именно – то, как его отмечают. Для этого, стоит рассмотреть оборот торговли в новогодний период, где аккумулируется избыточная закупка товаров, направленная на обеспечение новогоднего стола, а также подарки, а в качестве базовой линии рассмотрим либо торговлю в соседние месяцы (февраль, ноябрь) в пересчете на сутки, а также сектор услуг, в пересчете на рабочие дни.

График 7. Динамика новогодней торговли, по годам, в днях избыточной торговли, в пересчете на торговлю в ноябре

Источник: расчеты автора на основании ежемесячных сборников «Социально-экономическое положение Армении» за декабрь, январь, февраль, 2003-2021 гг.

Как мы видим, вплоть до 2014 года оборот розничной торговли в декабре превышал ноябрьский почти в два раза, таким образом, если считать нормой ежедневную торговлю в ноябре, то люди на новый год делали покупок примерно в два раза больше, чем обычно. Здесь надо оговорить, что это не только покупки к столу, но и подарки, и вообще допущение, что ежесуточная декабрьская торговля соответствует ежесуточной ноябрьской условно, поскольку есть сезонность и в ней с конца ноября по конец декабря годовой пик вне зависимости от выходных в начале следующего года. Как бы там ни было, вплоть до конца 2014 года люди закупали товаров с запасом на 20-25 дней. Отсюда и избыточные праздники, от которых уставали буквально все, и долги, и переедание, на что косвенно также ссылаются в министерства экономики и в правительстве. Однако начиная с новогодних праздников 2015 года, когда за две недели до нового года случился валютный кризис на всем постсоветском пространстве, к тому же с учетом накопления культурных изменений, мы видим неуклонное снижение избыточной торговли в декабре.

Теперь взглянем на январь. Январь совершенно точно является мертвым сезоном для торговли, и мы видим, что в январе, в пересчете на ноябрьскую торговлю, вплоть до 2015 года покупка товаров была на примерно 12 дней меньше, то есть реально торговля возобновлялась условно с 13 января, когда заканчивались запасы и заканчивались праздники. Стоит, однако, учитывать, что январь в действительности, более пассивный месяц в любом случае и эта сезонность существует и в январе. Ладно январь, но сезонность существует и в феврале, который тоже заметно пассивнее ноября: в среднем суточная торговля в феврале ниже ноябрьской на 20%. Но как бы там ни было, уменьшается «навес» торговли про запас в декабре, уменьшается и недостача в январе. Избыточная торговля на новый 2020 год снизилась до 4.2 дней, а на 2021 – до 2.9 дней. 2021 год – случай особый, учитывая поражение в войне, большинство решило просто праздник не отмечать, но взглянем на график – тренды там вполне очевидные.

Мы уже неоднократно говорили о сезонности, поскольку декабрь (наряду с сентябрем) является самым активным с экономической точки зрения месяцем: закрываются отчетности, продаются продукты, созданные за год, люди готовятся к праздникам. Торговля в январе ниже, чем в декабре, поскольку в январе несколько дней изымаются из оборота праздниками (хотя, строго говоря, на праздники люди все же выходят из дома). Но чтобы исключить эту сезонность, взглянем на сферу услуг. Там у нас такой разницы как с торговлей нет, хотя тенденции похожие.

График 8. Сравнение избытка по торговле и услугам на новогодний период в 2005-2021, в днях среднего ноябрьского оборота

Одним из обоснований того, что надо отменять новогодние выходные, было то, что вырастут торговля и услуги. Это очевидно неверно. За последние годы мы видели, что всегда суммарная торговля за декабрь и январь выше, чем в другой период. Да, в январе обычно объем торговли невелик (в 2004-15 гг. – 30-36% от декабрьской, с тех пор рост до 60% в 2021). Но это от того, что он избыточен в декабре. И чем больше торговля в январе, тем меньше она в декабре. Избыточная торговля показана на графике 8, и мы видим, что она на новый 2021 год составила всего 2.87 лишних дня ноябрьской торговли, а избыточные услуги – 2.1 день, итого, по сравнению с услугами, торговля (то, что связано с собственно праздниками, избыточна менее чем на 1 день. А это и есть праздничные подарки. Мало того, мы видим, что в последние годы оба показателя планомерно стремились к нулю, а это означает, что интенсивность празднования Нового года каждый год падала, и на данный момент это само по себе не является социальным явлением, сравнимым с тем, что мы видели в прошлом.

 

Заключение и выводы

В данной статье мы рассматривали аргументы, предложенные в обоснование отмены большей части выходных на новый год, представленные правительством Армении. Очевидно, есть связь между количеством рабочих дней и объемом валового внутреннего продукта. Однако это не означает, что можно сделать все выходные дни рабочими и таким образом достичь механического роста производства ВВП. Людям также нужно отдыхать от работы, и если такого отдыха нет, эффективность их работы со временем падает. Исходя из этого, существует предположение, что уменьшение рабочего времени может повысить производительность труда, но пока что это лишь на уровне экспериментов. Как следствие, возникает вопрос – где оптимальное соотношение количества рабочих дней, почасовой и суммарной производительности труда?

Для оценки экономического эффекта сокращения числа рабочего времени можно взглянуть на опыт СССР, где это было произведено централизованно в три захода – 1956-7, 1960 и 1967 гг., и как мы могли увидеть, некоторый отрицательный эффект на объем производства это оказало, но взамен вырос туризм, а снижение производства оказалось мизерным, что дало возможность считать тот переход обоснованным.

Какой является ситуация в Армении? В действительности, реальный возможный прирост объема произведенной продукции и услуг в случае отмены выходных на новогодние праздники составит 0.33-0.4% годового ВВП. При этом стоит учитывать, что несмотря на кажущееся большее число выходных в Армении, люди работают как минимум интенсивнее, чем в Грузии и Азербайджане, благодаря чему и обеспечиваются сопоставимые экономические результаты. Это означает, что люди чаще работают в выходные, дольше задерживаются, и вообще большая по сравнению с соседями, часть населения вовлечена в экономическую активность.

Новогодние праздники считаются в некотором роде травматичными: во-первых, избыточные расходы на новогодний стол и пр. перенапрягают семейные бюджеты, во-вторых, люди переедают, пьют, попадают в аварии и т.д. На данных Армении избыточная смертность, которую можно было бы ассоциировать с новогодними праздниками, не заметна (качество данных недостаточно для этого), на данных Грузии такая взаимосвязь есть, заметна избыточная смертность примерно 50 человек в среднем на 1 праздник, что составляет 0.1% от общей годовой и порядка 39% суточной смертности, но это существенно меньше, чем принято считать, и чем, вероятнее всего, было в позднесоветский и ранний постсоветский период.

Избыточная торговля в декабре, связанная с закупкой товаров на праздники, сокращалась с каждым годом, взамен росла торговля в январе, благодаря чему несколько снизилась сезонность, а также это показывает, что люди стали вести себя рациональнее. К тому же, если сравнивать с оборотом услуг, то избыточная торговля в последние годы стала незначительной. Таким образом, если аргумент о пышных празднествах и обоснован, то только «исторически», то есть опытом прошлых лет, но в последнее время ситуация сильно изменилась и надежды на какой-то дополнительный эффект имеют слабые основания и по сути нарушат естественный общественный процесс, наблюдающийся уже довольно давно.

Каким же будет реальный эффект? Если реальный экономический эффект будет примерно в 4 раза меньше, чем ожидаемый, а взамен людей лишают адекватного отдыха и, например, возможности организовать семейный отдых за городом, то возникает вопрос, а что в действительности изменится в результате такой политики?

Основным изменением будет изменение восприятия праздника: Новый год начиная с советского периода заместил собой Рождество, и стал традицией; хотя в последние годы праздник стали отмечать скромнее, он тем не менее, оставался главным, в том числе по тому, что определял социальные ритмы, отделял год от года и так далее. Любая политика по установлению выходных дней, отмены одних и назначения других, возвышения одних, уже празднуемых и нивелирования других, является культурной политикой, на основании которой власти или те группы, которые оказывают влияние, формируют общество или, по крайней мере, пытаются оказывать на него влияние. Если в древние времена чаще всего это осуществлялось насилием, то сейчас политика идентичности чаще всего носит ненасильственный характер, потому что информационные инструменты, созданные в последние 20-50 лет, доказали более высокую эффективность, и нужда в старых средствах пропала (пусть и не полностью).

Интересно, что в том же СССР еще в конце 1920-ых гг. календарь праздников сильно отличался от него же в начале 1930-ых гг.: календарь точно так же стал жертвой сталинского «великого перелома» и «культурной революции», о которой говорили и в нынешней Армении.

На протяжении последних трех лет в Армении планомерно, но бесплодно, реализуется попытка повторить грузинский сценарий 2003-12 гг., включая экономическую политику. Были ожидания от борьбы с коррупцией, что можно будет резко увеличить бюджет, но бюджет вырос незначительно и в основном укладывался в логику роста экономики и инфляции. Также, благодаря борьбе с коррупцией ожидалась полная дискредитация и ликвидация старой политической элиты. Это удалось лишь отчасти и сегодня в парламенте кроме Пашиняна две оппозиционные фракции связаны с политическими элитами предыдущего периода.

Сокращение числа министерств, кадровая чехарда, отмена трудовых инспекций, «борьба с криминалом», выравнивание подоходного налога (и как следствие рост бедности и неравенства), реформа МВД и полиции, а также порча отношений с Россией и потеря территорий – это неполный список скопированных с Грузии мер, которые и в Грузии-то были крайне спорными, а в Армении и вовсе привели к постоянным провалам, чаще всего катастрофическим. Редактирование календаря – всего лишь одна из таких мер. Конечно, все это сопровождается успешной и интенсивной пропагандой, но здесь нас это интересует только как объект изучения.