Дайджест онлайн-дискуссии на КУ "Миграции людей - миграции стереотипов".
28 марта на "Кавказском Узле" состоялась онлайн-дискуссия «Миграции людей – миграции стереотипов».
В ходе дискуссии обсудили следующие вопросы:
1. «Зачем поехал, что искал» – почему, кто и куда уезжает с Северного Кавказа?
2. Готовые клише о кавказцах: «дикие», «нецивилизованные», «агрессивные», «ненадежные». Какие стереотипы о Кавказе влияют на отношение «принимающей стороны»?
3. Как стереотипы по отношению к народам Кавказа, с которыми вы сталкиваетесь, влияют на стратегии жизнеустройства на новом месте? Личные истории тех, кто сталкивался со стереотипами о кавказцах: «девушки в никабах, «террористы», «угнетенные кавказские женщины».
4. Негативные стереотипы как сигнал протеста против существующей проблемы. Возможно ли преодолеть этнические стереотипы и что необходимо делать для этого?
Спикеры:
Диана Алиева, журналист, предприниматель, Москва
София Ахмедова, журналист-фрилансер, Стамбул
Фатима Казиева, предприниматель, общественный деятель, Дагестан,живет и работает в Москве
Екатерина Капустина, кандидат исторических наук, заведующая отделом этнографии Кавказа, Кунсткамера, Санкт-Петербург
Александр Квахадзе, исследователь Фонда Рондели, Грузия
Ася Маликова, Ингушетия, живет и работает в Швеции
Алим Махсутов, главный редактор проекта "Ногаеведение", Стамбул
Анастасия Мигаль, преподаватель Южного федерального университета, Ростов-на-Дону
Заира Панеш, вице-президент по продажам и маркетингу компании «Nanigans», официальный партнёр Facebook, Адыгея, живет и работает в Сингапуре.(заочно)
Зарина Саутиева, ассистент по проектам АНО «Астрея»/Проект «Правовая инициатива», Ингушетия, живет и работает в Москве
Хаджимурат Хакуашев, председатель Совета Кабардино-Балкарской общественной организации "Республика- общее дело", КБР
Дина Хашхожева, художник, КБР, живет и работает в Москве
Ахмед Чапанов, кандидат политических наук, старший преподаватель кафедры истории и организации архивного дела РГГУ, Ингушетия, живет и работает в Москве (заочно)
Бэлла Шахмирза, основатель летней школы для детей в ауле «Балапанлар», живет и работает в Италии
Зачем поехал, что искал?
Капустина, открывая дискуссию, на примере Дагестана показала мотивы и направления миграции. «Миграция из Дагестана чаще всего трудовая или начинается как трудовая (с последующим оседанием в принимающем регионе). Едут молодые люди, измученные безработицей; едут люди средних лет, перед которыми встали важные жизненные проблемы: нужно построить дом сыну или заработать на приданое дочери; едут молодые женатые мужчины - заработать на дом, машину, если родители их этим не обеспечили».
В качестве отдельной группы Капустина выделила студенчество. По ее данным, молодежь из Дагестана едет учиться не только в столицы и крупные города с университетами, но и вообще по России. Капустина подчеркнула, что «закономерное направление для трудовых мигрантов из Дагестана – Восточное Ставрополье и Калмыкия (связанные с животноводством), Ростовская область и Ставропольский край – сюда едут овощеводы, в столицы республик СКФО и в Краснодарский край едут строители, в чеченские селения – чабаны».
Капустина отметила, что «дагестанскими трудовыми мигрантами осваиваются нефтегазовые регионы Севера и Сибири, особенно города и поселки ХМАО, ЯНАО. Мигранты устраиваются не только в сферу нефте-и газодобычи (там работают давние мигранты, прожившие на севере 20-30 лет, вновь прибывшим сложно туда устроиться), а чаще в бюджетную сферу (медицина, образование), в строительство, транспортные услуги, есть предприниматели.
Заметна дагестанская миграция в Норильск, Магадан, в некоторые регионы Южной Сибири. Привлекают дагестанских мигрантов и крупные города Европейской части России, особенно Москва и Подмосковье, а также С-Петербург. Здесь работают в сфере транспорта, на фабриках, в торговле, занимаются предпринимательством».
Помимо чисто экономических причин, считает Капустина, для молодежи миграция - это и возможность «мир посмотреть и себя показать», это некая инициация.
Капустина выделила мотив отъезда, связанный с высоким уровнем неопределенности, непрозрачности правил игры в регионе: «коррупция, клановость, хаос в управлении не позволяют и местным подыскать себе приемлемые ниши для существования, поэтому люди выбирают уехать и стать мигрантами в тех регионах России, где больше работает закон».
Капустина считает, что насилие в регионе также является мощным выталкивающим фактором; от насилия в семье (женщина может уехать на заработки от агрессии супруга или мужчина убежать от кровной мести) до насилия со стороны государственных структур и террористических групп.
В заключении Капустина отметила, что существует иммиграция с Северного Кавказа за рубеж: «очень популярное направление помимо Западной Европы – Турция».
Чапанов, поддержав выводы Капустиной, добавил на материале Ингушетии, что «повысился процент ингушей, уезжающих на учебу в пределах и за пределы РФ, в частности, в европейские и арабские университеты».
«В новой среде приезжие встречают неограниченную индивидуальную свободу, большой выбор возможностей, перспективы материального благополучия, возможности получения качественного образования, стабильно оплачиваемой работы», – подчеркнул Чапанов, говоря о факторах, притягивающих мигрантов.
Чапанов отметил важный аспект миграции с Северного Кавказа: «ощущение принадлежности к единой этнокультурной группе не утрачивают значения для северокавказцев в миграции. Благодаря современным информационным системам в чужой среде приезжие получают возможность сохранить связь со своей родиной, что важно для сохранения национальной идентичности. Образуя различные общины, северокавказцы стараются держаться вместе и помогать друг другу, этим они отличаются от других народов РФ".
Квахадзе рассказал о миграции северокавказцев в Турцию. По его мнению, всех северокавказских мигрантов можно их разделить на три основных категории: беженцы периода чеченских войн; экономические мигранты; религиозные мигранты, или нео-мухаджиры. Характеризуя третью категорию, Квахадзе подчеркнул, что «это люди, которые переселились в Турцию с Кавказа, так как считают, что не могут свободно практиковать ислам (носить хиджаб, поститься, носить бороду ). И это необязательно члены запрещенных в РФ организаций. В основном селятся в Стамбуле».
Алиева указала, что в последние лет 10 в Турцию активно перебираются мусульмане из России.
«В большинстве они бегут не от войны, а от реальных или возможных репрессий, в связи с волной преследований за религиозные убеждения. География, как и национальная принадлежность, современного мухаджирства широка: среди них представители кавказских народов, татары, узбеки, таджики, ногайцы и даже русские-мусульмане».
Шахмирза считает, что для молодых кавказцев отъезд может быть вызван неприятием их личных взглядов и образа жизни в среде, в которой они выросли. «Когда патриархальный социум не готов и агрессивно выталкивает все инаковое и новое». «Такой молодежи много, они уехали учиться или работать, достигли определенных результатов в другой культурной среде, они не считают устои и патриархальный уклад нормальным явлением», - отметила Шахмирза. По ее мнению, многие не могут вернуться обратно в свой регион из-за невостребованности их специальностей на местном рынке труда в регионе.
Какие стереотипы о кавказцах влияют на отношение «принимающей стороны»?
Казиева считает, что многое зависит от самой «принимающей стороны». По ее мнению, «клише, сформировавшиеся благодаря пропаганде антикавказских настроений, практически не мешают кавказцам, приезжающим в Москву и другие большие города. Но в регионах, не имеющих большого наплыва приезжих с Кавказа, ситуация сильно отличается, не у всех есть положительный опыт общения с кавказцами- врачами, преподавателями, коллегами. Обнаружив новых «соседей», люди относятся к ним с опасением, адекватным полученной из общедоступных источников характеристике».
Алиева подняла тему влияния СМИ на формирование стереотипов. «Когда шли военные события в Чечне, все боялись чеченцев затем, история с НВФ перекинулась на соседние Дагестан и Ингушетию, те же клише распространились и на выходцах из этих республик - «террористы», «экстремисты», «агрессивные», «опасные», «бандиты». Потом общепринятая в СМИ практика объявлять территориальную или национальную принадлежность лица, совершившего преступление. Это обычно действует только в случае, если преступление совершил «уроженец Кавказа».
Чапанов продолжил тему, поднятую Алиевой: «Серьезным препятствием для успешной адаптации мигрантов является нетерпимость принимающего общества, которая отчасти стимулируется медиа и СМИ, нередко занимающими агрессивную позицию по отношению к мигрантам. Мигрантский вопрос часто политизируется, а конструируемый в масс-медиа образ «лица кавказской национальности», «среднеазиата», «приезжего», – именно как образа «чужого/другого» – способствует возникновению мигрантофобии и этнофобии в принимающем обществе».
Алиева считает, что отчасти виновниками сложившихся стереотипов являются и сами выходцы из кавказских республик. По большей степени это необразованные молодые люди, которые почему-то считают, что неуместно делать у себя на родине – можно на чужбине, т.к. «нас тут не знают». Это и выпячивание своей национальной идентичности, «показательная лезгинка», «стрельба на свадьбе», «шумное, провокационное поведение», неуважительное отношение к девушкам.
Максутов считает, что причина такого поведения в том, что за пределами родного региона пропадает сдерживающее опасение "опозорить семью/род". А других сдерживающих моральных рамок у этих молодых людей не наблюдается.
Хашхожева уверена, что позитивные стереотипы о кавказцах нужно актуализировать. «К кому бегут за помощью в экстренной ситуации, кто бросается спасать других, не жалея себя, и по зову традиции мужского благородства? Любой, кто приезжает с Кавказа или из Грузии, всегда расскажет про щедрость гостеприимство».
Личные истории
Шахмирза: «Есть тренд, что сейчас никто не уезжает навсегда. Всегда можно вернуться, повидаться с родными, работать со своей страной, а интернет и дешевые перелеты позволяют не терять связи. Конкретно в моем случае в 2018 я провела 3 месяца в России. Но все очень зависит от типа вида на жительство и условий. Многие привозят свои стереотипы с собой».
Маликова на основании своего опыта проживания в Европе рассказала: «В Швеции - лучший аспирин от стереотипов - личный контакт. Когда человек мотивирован учиться и работать, у него проблем нет. Его ни в чем не ограничивают. Здесь стереотипы быстро разрушаются и не мешают. У человека реально есть возможность себя реализовать. В Европе обыватели (старшее поколение) в маленьких городках зависят от того, что прочитают в газете. Восприятие молодежи зависит от личных контактов. Если опыт хороший, общение нормальное, то молодежь очень открыта, особенно в вузах и колледжах».
Чапанов: «Даже в интеллектуальной среде народы Кавказа представлялись как гордые, жестокие, нецивилизованные, люди со средневековыми обычаями. Когда приходишь устраиваться на работу, часто сталкиваешься с нежеланием работодателей брать выходцев из Северного Кавказа. Это связано не только со сложностями языка, религиозными воззрениями, и внешним обликом (борода, платок, национальная одежда и т.д), но и со страхом проявления агрессивного темперамента и неуравновешенностью, с которыми часто ассоциируют северокавказцев, а также с возможностью конфликтных ситуаций и сложностями управлениям коллективом».
Алиева рассказала о проблемах аренды жилья выходцами с Кавказа. «Кавказцам, особенно выходцам из Дагестана, Ингушетии и Чечни сложно снять в столице жилье, так как большинство арендодателей опасаются, что вместо двух человек в квартире будут жить пятнадцать и сделают квартиру непригодной для жизни. Еще одна «страшилка»: с виду доброжелательная семейная пара мусульман окажется террористами и будет у них в квартире приводить свой преступный замысел в жизнь».
Алиева подчеркнула, что проблемы при аренде жилья - это один из тех случаев, когда дискриминация не наказывается законом. «С одной стороны, объявления об аренде квартиры с указанием «сдам славянам» незаконны. Но с другой ― это частная собственность и хозяин квартиры вправе определять, кому он сдаст свою квартиру, а кому нет. Компания «Инком-недвижимость» - один из лидеров рынка (берут за свои услуги, не 50, а все 100%), и их нисколько не смущает такая постановка вопроса, они даже потакают этой тенденции».
Другая проблема, рассказала Алиева, с которой часто сталкиваются уроженцы Северного Кавказа - отказы в получении шенгена. «В “Едином визовом центре Москвы” с неохотой берутся готовить документы на подачу в визовые центры стран Евросоюза выходцам из Кавказа, так как в 90% это отказ. Эта ситуация создала отдельный вид бизнеса. Например, «Визовый центр «Hello–Visa» предлагает услуги гражданам РФ регионов Северного Кавказа по оформлению шенгенских виз с гарантией получения». И таких компаний не менее десятка».
Панеш считает, что «наши крепкие устои и нравы шокируют запад, тем более молодежь. Однако, такие качества, как уважать старших, помощь по дому, знание своего места и просто быть хорошей нысой- невесткой, очень удивляют и радуют старшее поколение на западе» .
Хашхожева: «Понаехавшие отличаются более высокой трудовой мобильностью. Первое, что может раздражать, это более энергичное и деловитое поведение. Раздражает окружающих и когда “понаехавшие” берут дело в свои руки и зовут помогать земляков и знакомых. Но это форма естественного человеческого взаимодействия. Понаехавшие, вообще, драйвер любой экономики и городской среды. Люди приезжают и начинают активно работать, тратить, улучшать своё материальное положение, привозить семью. В отличии от Европы, в России «понаехавшие с Кавказа» - это квалифицированные рабочие руки и головы, а не гости живущие на пособия от государства».
Ахмедова: «Своим» ты становишься, только полностью слившись с местной культурой и людьми. Люди, сохраняющие в себе "горца из Кавказа", от стереотипов в свой адрес никогда не избавятся, поскольку сами охотно их поддерживают».
Как преодолеть этнические стереотипы?
Казиева: «Этнические стереотипы преодолеть без адекватной государственной политики невозможно. Сейчас этнические стереотипы являются достаточно эффективным политическим инструментом. Остается только адаптироваться к имеющейся ситуации. Глобально помочь в решении этого вопроса может главным образом повышение уровня образования. Когда человек сможет самостоятельно мыслить, он будет в состоянии к любым стереотипам относиться правильно. Необходим культурный обмен и прочие общественные мероприятия. Если каждый из нас будет сохранять достоинство в повседневной жизни на «новой земле» такое же, как на родине, ситуация постепенно начнет меняться».
Маликова: «Многое зависит от воспитания и мировоззрения человека, критичности его ума. Государство, конечно, должно работать на толерантность, но в целом - негативные стереотипы - это данность, вирусы в воздухе. А "подхватит" человек вирус или нет - зависит от его иммунной системы».
Алиева: «Нужны перемены в государственной политике. Причем не на уровне принятия очередного запретно-карательного закона в стиле «оскорбления чувств верующих». Власть должна правильно оценивать процессы, происходящие в северокавказском регионе, и строить на этом взвешенную политику, а не просто отправлять траншем очередную дотацию, часть из которой вернется откатом. Кремль все равно относится к региону как к месту, где первым вопросом повестки дня является безопасность. А хотелось бы развития экономики, создания новых рабочих мест».
Чапанов: «Этнические стереотипы возможно преодолеть, однако каждый конфликт сильно мешает этому процессу. Только на основе тесного взаимодействия местного населения и приезжих, уважительного отношения друг к другу возможно быстрое и безболезненное включение мигрантов в местный социум».
Саутиева: «Вряд ли возможно преодолеть негативные стереотипы именно в массе. На каких-то личных примерах человек может убедить окружение, в котором он оказался, в том, что эти стереотипы не имеют под собой какой-либо ясной основы. Да и среди кавказцев всегда будут те, кто эти стереотипы будет поддерживать».
Мигаль: «Необходимо больше мероприятий, которые бы демонстрировали культурные особенности и достижения различных народов. Живое общение — лучший способ опровергнуть ложные представления друг о друге. Во-вторых, показывать и публиковать больше позитивных новостных сюжетов о жизни Кавказа. В-третьих, часто стереотипы возникают не на пустом месте. Необходимо воспитывать молодежь. Люди должны понимать, что нельзя выносить негативные суждения обо всей нации по поведению одного ее представителя. Кроме того, необходимо помнить, что в любой межкультурной среде человек остается Другим. Главное, чтобы он вел себя достойно как представитель региона и той страны, которую он представляет».
Алиева: «Самим мигрантам нужно постараться влиться в общество нового места жительства. Это легко можно сделать, не теряя национальную самобытность. Нужно быть положительным примером, каждый из нас приносит в процесс восприятия кавказцев свою крупинку».
Хашхожева: «Мы сами должны создавать сотни образов, которые и понятны и интернациональны и притягательны. Для меня Москва или Владивосток - это огромный, родной, понятный и мир общей культуры, и житель столицы и любого города страны должен так себя ощущать с любым говором, любым набором традиций, праздников».
Капустина: «Это сложная и кропотливая работа, и обязанность государства - ее проводить, а не играть на стереотипах по принципу "разделяй и властвуй". Просвещение, смещение акцентов от этничности в сторону личности. И реальные действия, ответственность во всем».
Ахмедова: «Можно преодолеть негативные стереотипы, если государство будет помогать тем, кто незаслуженно оказался в зоне негативного стереотипа».
