"Россия в Сирии: ждать ли новых беженцев на Северном Кавказе?" Онлайн-дискуссия на "Кавказском Узле" 29 октября 19.00-20.30
29 октября 19.00-20.30 на "Кавказскому Узле" пройдет онлайн-дискуссия «Россия в Сирии: ждать ли новых беженцев на Северном Кавказе?»
Вмешательство России в гражданскую войну в Сирии ставит вопрос о новых вызовах для Северного Кавказа. Проблема имеет множество измерений, и об одном из них - о рисках в сфере безопасности и усиливающемся оттоке молодых людей в «Исламкое государство» (организация, запрещенная в России) мы говорили в ходе онлайн-дискуссии «Северный Кавказ: как отвечать на вызовы ИГ?» на "Кавказском Узле" в августе 2015 г.
Новое обсуждение будет посвящено другому аспекту проблемы, а именно беженцам из Сирии на Северном Кавказе.
Кавказ является цивилизационным пространством, для которого масштабные миграционные потоки не являются новым явлением. Со времен античности и средневековья здесь сталкивались интересы разных империй и перемещались и интегрировались большие группы населения - носители разных языков, религиозных традиций и культур.
В постсоветскую эпоху с начала 1990-х и до конца 2000-х гг. на Кавказе произошли конфликты, спровоцировавшие перемещения сотен тысяч людей.
В течение 1989 -1992 гг. продолжались вооруженные столкновения между осетинами и грузинами в Южной Осетии. По данным УВКБ ООН, всего в ходе войны 10 тысяч грузин и членов этнически смешанных семей бежали из Южной Осетии в собственно Грузию, а 10 тысяч осетин из Южной Осетии отправились через Кавказский хребет в Северную Осетию. Кроме того, еще 5 тысяч осетин из Южной Осетии вынуждены были покинуть свои дома, но остались при этом в пределах региона. Аналитик Международной кризисной группы Варвара Пахоменко считает, что миграция была шире и масштабнее: всего в тот период почти 60 тысяч этнических осетин, проживавших прежде в Грузинской ССР, покинули свои дома, из них около 5 тысяч осели в Южной Осетии, остальные переселились в Северную. «В ходе конфликта 2008 года в Россию по официальным данным приехали от 30 до 38 тысяч человек, по моим подсчетам 14-16 тысяч. Большинство вернулись, на весну 2009 оставались в РСО-А 1200 человек, но потом и они перестали числиться беженцами. На сегодняшний день в РСО- А остается почти 7 тыс. осетинских беженцев из Грузии». (см.В. Пахоменко. Обитаемый остров http://polit.ru/article/2010/01/25/demografia/)
Абхазо-грузинский конфликт 1992 г. привел к перемещению из Абхазии примерно 250 тыс. грузин согласно отчетам Хьюман Райтс Вотч. (http://www.hrw.org/reports/pdfs/g/georgia/georgia953.pdf). Из 50 тыс. вернувшихся в течение 1994-97 годов 30 тыс. снова бежали в Грузию после событий 1998 года.
Ареной крупномасштабного вынужденного переселения людей стал Северный Кавказ.
В 1992 -1993 гг. по данным миграционной службы Ингушетии в ходе осетино-ингушского конфликта Северную Осетию вынужденно покинула 61 тыс. ингушей.
В 1994—1995 гг., а затем с сентября 1999-2001 гг. произошли массовые перемещения русского и чеченского населения в Чеченской Республике и соседних с ней районах. С декабря 1999 года по официальным данным покинули постоянное место жительства на территории Чеченской Республики 568449 граждан России. Более трети их осталось на территории Ингушетии, единственного региона, организовавшего прием беженцев. (Доклад С. Ганнушкиной «О положении в России жителей Чечни, временно покинувших ее территорию».http://www.kavkaz-uzel.ru/articles/22716/).
Новые масштабные перемещения беженцев связаны с началом гражданской войны на Украине – регионы Юга России стали систематически принимать беженцев из восточных областей этой страны. По данным МЧС РФ сегодня 31 тыс. беженцев с Украины нашли приют в ЮФО и СКФО. http://www.kavkaz-uzel.ru/articles/244961/
С самого начала кризиса в Сирии потомки северокавказских мухаджиров, проживающих в Сирии, - черкесы, осетины, дагестанцы, обращались к активистам и руководству России с просьбой помочь им в эвакуации и дальнейшей адаптации на родине. Опыт адаптации беженцев из Сирии в разных субъектах Северного Кавказа различен, местами даже трагичен.
Каким образом нужно подготовить полиэтническое и поликонфессиональное общество Северного Кавказа к восприятию этих людей и минимизировать проявления фактора «чужого»? Насколько вероятна трудовая конкуренция между людьми, спасающимися от войны, и местными жителями, находящимися в поисках жилья и работы? Есть ли риски того, что с беженцами в страну хлынут потоки экстремистов и носителей радикальной идеологии? Есть ли динамика и отток в Турцию и страны Европы уже приехавших в Россию беженцев? Зачем объяснять обществу, кто эти люди и зачем они приехали?
В ходе дискуссии планируется обсудить вопросы:
- Кризис в Сирии: тенденции и действующие лица.
- Европейский опыт адаптации беженцев.
- Опыт адаптации и интеграции беженцев из Сирии на Северном Кавказе. (Адыгея, КБР, КЧР, РСО-А): организация медицинской помощи, обучение русскому языку, поиски работы. Динамика и основные тенденции. Реакция местных обществ. Какой статус и почему предпочитают бежавшие от войны – официальный статус беженца или разрешение на временное проживание?
- Что надо сделать, чтобы помочь интеграции тех, кто уже приехал? Наблюдается ли недовольство местных людей, которые находятся в поисках работы и жилья?
В дискуссии участвуют:
- Алиса Шишкина, научный сотрудник лаборатории мониторинга рисков социально-политической дестабилизации НИУ ВШЭ. Москва
- Екатерина Деменцева, антрополог, к.и.н., ведущий научный сотрудник НИУ-ВШЭ, Москва
- Аскер Сохт, председатель «Адыгэ Хасэ» Краснодарского края, Краснодар
- Ахмад Сташ, репатриант, КБР
- Анатолий Балкаров, активист «Адыгэ Хасэ-Черкесский парламент» КЧР, Черкесск
- Амар Жужуев, журналист и общественный деятель, Черкесск
- Денис Колчин, журналист, Екатеринбург
- Мухадин Тлисов, помощник имама г. Черкесска
- Яли Риад Кат, сотрудник общественной организации "Очаг", КБР
- Аскер Бора, председатель общественной организации "Очаг", КБР
- Беслан Хагажей, общественный деятель, КБР
К обсуждению приглашаются все желающие.