Путин обнаруживает, что в войне с терроризмом победить невозможно

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Война Владимира Путина с терроризмом потерпела очевидный и наглядный провал - и США следует извлечь из этого свой урок. Это стало ясно в среду, когда чеченские сепаратисты напали на школу в соседней Осетии и взяли в заложники 400 человек. Данное нападение произошло вслед за двумя другими страшными событиями недели: два российских самолета были уничтожены взрывами бомб; взрывное устройство, заложенное в автомобиль, взорвалось возле станции московского метро.

Все это выглядит так, будто чеченские боевики решили выставить на всеобщее посмешище президента Путина, заявившего, что воскресные выборы кремлевского избранника в Чечне, подвергнутые широкой критике наблюдателей, принесут на Кавказ мир. Безусловно, выборы президента Алу Алханова были необходимы, поскольку предыдущий президент Ахмат Кадыров был убит три месяца назад в результате теракта, совершенного террористом-смертником.

Российские обозреватели расценивают последнюю волну терактов, унесшую за неделю жизни более ста россиян, как качественное изменение в характере конфликта. Жесткие действия Путина не помогли ликвидировать очаг националистического мятежа на этой стремящейся к независимости и преимущественно мусульманской территории.

Напротив, такие действия привели к изменению характера восстания, они закалили боевиков, сгладили различия между нерелигиозными националистами и радикальными исламистами. Боевики изменили тактику борьбы, перенеся центр усилий на рейды по территориям соседних республик, таких как Ингушетия и Осетия, и перейдя к террористическим актам на больших расстояниях - в самой России.

Наблюдатели отмечают, что продажность российских военных, получающих очень низкую зарплату, внесла свою лепту в увеличение мобильности чеченских боевиков. Пачка наличных (полученных от криминальной деятельности или от зарубежных сторонников чеченского джихада) зачастую оказывается более эффективным оружием в руках боевиков, чем гранатомет. Более того, чеченская экономика после пяти лет непрерывной войны также работает на сепаратистов.

В условиях, когда уровень безработицы в республике составляет 80 процентов, перспектива трудоустройства для мужчин-чеченцев в трудоспособном возрасте не радует разнообразием: либо вступить в ряды промосковской милиции, либо выполнять "подрядную работу" для боевиков. (Говорят, что за подрыв нефтепровода чеченский боевик получает 400 долларов - это поистине царские деньги в обнищавшей республике). А для многих, особенно для "черных вдов", видевших, как российские спецслужбы убивают их отцов, братьев и мужей, месть является не меньшим мотивом, чем деньги. По имеющимся предположениям, именно чеченские женщины-смертницы, потерявшие на войне своих близких, осуществили взрывы на борту двух российских авиалайнеров и возле станции московского метро.

В ответ президент Путин возложил вину за теракты на "международный терроризм". Под этим словосочетанием имеется в виду "Аль-Каида". Путин отказывается признать, что на самом деле Россия пожинает плоды того, что он посеял в Чечне за пять лет своего пребывания у руля власти. Даже в своей самой радикально выраженной форме джихада чеченский терроризм является плодом чеченской земли, хотя группировки сепаратистов и получают финансовую и политическую поддержку от зарубежных филиалов "Аль-Каиды".

Россия начала свои репрессивные действия в Чечне в конце 1999 года, когда Путин направил туда войска, чтобы лишить республику автономии, которую она получила от экс-президента Бориса Ельцина. Эта жестокая кампания, последовавшая за серией взрывов жилых домов в Москве, повысила популярность Путина и стала своеобразным представлением будущего президента своим избирателям.

Данные репрессии дали чеченцам все основания для проведения атак против русских. В ходе военной кампании были убиты тысячи чеченцев. Многие чеченцы, потенциально способные держать в руках оружие, продолжают исчезать из своих домов после визитов к ним российских спецслужб.

Притягивая к происходящему "международный терроризм", президент Путин хочет встать в один ряд с США и Западной Европой в их борьбе против "Аль-Каиды" и одновременно потребовать от союзников политической поддержки своей борьбы против чеченских повстанцев. Похоже, что в среду он получил определенное одобрение со стороны Франции и Германии, когда лидеры этих государств выразили понимание и поддержку Путину. Однако при всем прочем опыт Путина в Чечне может послужить важным уроком в ведении глобальной войны с "Аль-Каидой".

Очевидно, первый урок состоит в следующем. Даже если местный терроризм использует тактику, риторику и взгляды "Аль-Каиды" на всемирный джихад, корни такого терроризма произрастают из конкретных национальных конфликтов. Чеченское движение прежде всего является националистическим движение за отделение от России.

Усиление экстремистских и исламистских элементов в этом движении отчасти является результатом жестоких и неразборчивых действий российских репрессивных сил и отказа Москвы от любого политического диалога с нерелигиозными националистически настроенными руководителями во главе с Асланом Масхадовым, которого Москва прежде признавала в качестве президента Чечни. В чеченском сепаратистском движении всегда существовала возможность возникновения "всемирного джихада", отчасти вызванная прибытием туда в 90-х годах боевиков моджахеддинов, накопивших богатый опыт ведения войны с советскими войсками в Афганистане.

Наиболее радикальные элементы чеченского сопротивления, олицетворением которых служит печально известный полевой командир Шамиль Басаев, нашли общую почву с представителями джихада, создав новое поколение боевиков - экстремистов по своим убеждениям и исламистов по своей идеологии. Именно представители этого нового поколения боевиков могут стоять за серией недавних терактов. (Басаев, например, некоторое время назад хвастался тем, что боевики подготовили целый легион женщин-смертниц).

В то же время, даже в условиях безжалостных репрессивных действий российской военной машины многие чеченские полевые командиры настойчиво отказывались от уговоров эмиссаров "Аль-Каиды" привлечь боевиков Чечни к совершению терактов против американских целей на территории России. Тем не менее, горечь и отчаяние, накопившиеся за пять лет репрессий, привели к усилению исламистского влияния. Это проявилось в появлении террористов-смертников, хотя чеченцы отошли от традиционной тактики "Аль-Каиды" и используют в данной роли женщин. Не исключено, что они переняли опыт сепаратистов Шри-Ланки из организации "Тигры освобождения Тамил Илама", которая претендует на "авторские права" на тактику использования террористов-смертников в качестве оружия. Безусловно, еще одной характерной чертой почерка "Аль-Каиды" является одновременное уничтожение двух авиалайнеров.

Более важный урок, который следует извлечь из войны президента Путина, состоит в том, что только военными средствами политически мотивированное повстанческое движение ликвидировать невозможно. Вместо этого в Чечне, как и в Палестине, военные действия, не оставляющие места политическому диалогу с более умеренными националистическими элементами, работают на руку исламистам и ведут к усилению их влияния. Сегодня в Чечне можно наблюдать широкий спектр воюющих элементов - от Масхадова и Басаева до несопоставимых с ними местных полевых командиров и даже бандитов и гангстеров, однако все они едины в своей убежденности - с русскими необходимо воевать.

Способность чеченского сепаратистского движения к самовосстановлению и растущая жестокость его действий связывают руки Путину. Свою политическую карьеру он поставил на карту обещания ликвидировать чеченское сепаратистское движение. Мы видим, что обещания этого Путин не сдержал. Данное поражение может носить не только тактический, но и стратегический характер. Отрезав пути к политическому диалогу с националистами, Путин оставил себе только путь военной победы. Но такая победа ускользает от российского президента.

Более того, силовые методы привели к тому, что чеченский сепаратизм трансформировался в нечто более отвратительное и опасное. А чеченские теракты против российских самолетов и захваты заложников просто усиливают анти-чеченские настроения и ненависть среди простых россиян. Это, в свою очередь, переходит в политическую поддержку жесткой линии Путина. Таким образом, война российского президента с "терроризмом" и война чеченских боевиков против России могут просто стать неизменной и постоянной частью жизни России.

Тони Кэрон

Опубликовано 2 сентября 2004 года

Перевод веб-сайт ИноСМИ.Ru