Новый грузинско-русский дискурс

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Прагматизм и здоровая осторожность

Состоявшаяся на прошлой неделе в Тбилиси "Российско-грузинская бизнес-конференция" стала важнейшим политическим событием не только последних нескольких дней, но и всего последнего периода. Она прежде всего интересна с той точки зрения, что после долгого нокаута, в котором оказалось грузинское плюралистическое общество после "ноябрьской революции", наш социум постепенно выходит из шока и снова начинает широко обсуждать стратегические проблемы и связанные с ними вопросы. В самом деле, до "революции роз", в условиях "плюралистического режима" Шеварднадзе, любой общественный дискурс происходил на фоне противостояния различных мнений и групп - носителей антагонистских социо-психологических доминант. Любой вопрос вызывал острейшую дискуссию - будь то дата начала ХХI века (казалось бы, не всё ли равно - с первого января 2000 года или с первого января 2001 начнется новый век) или внешнеполитическая ориентация.

Это вроде бы положительное явление на самом деле свидетельствовало об отсутствии консолидации в грузинском обществе и делало невозможным принятие какого бы то ни было целесообразного решения. Управлять такой системой мог, пожалуй, разве что Эдуард Шеварднадзе, и, надо признать, он был великим мастером играть на существующих в социуме противоречиях. Но "плюралистический режим" исключал принятие стратегических решений в какой бы то ни было форме, кроме одной - полного консенсуса. Что, разумеется, было невозможно, тем более в такой стране, как Грузия. Классический пример - история с флагом. Можно с уверенностью сказать: если б не "революция роз" и не упомянутый "нокаут", Грузия не добилась бы такого во всех отношениях замечательного знамени и так и осталась бы при старом (о нем тем и вспоминать неловко). И не только потому, что против были власти, но и потому, что значительная часть общества была против. Революция свергла "плюралистический режим", и хочется надеяться, что главным качеством новой власти будет именно активность. А активное, действенное правительство всегда принимает решения, исходя из целесообразности (то есть собственного видения интересов страны), а не из ожидаемой реакции общества. Это вовсе не означает отказа учитывать общественное мнение. Но учитывать - это значит учитывать, а не становиться заложниками. Тем более, когда ясно видны фрагментарность и внутренняя противоречивость этого мнения.

К сожалению, точно так же, как к приходящему в себя из шока человеку возвращаются все его положительные и отрицательные качества (бывшие на нуле, пока он был в шоке), так и наше общество, начав выходить из шока и вступив в первый дискурс по вопросам российско-грузинских экономических отношений, вновь стало проявлять все те качества, которые (повторяю) с удивительным мастерством многие годы использовал прежний "плюралистический режим". Например (до боли знакомое противоречие): с одной стороны, в адрес новых властей, принявших решение привлечь в страну российский капитал, раздаются обвинения в том, что они решили продать "родимые предприятия" и "национальную экономику" российской империи (предатели Родины!), а с другой стороны, им ставят в вину безрезультатность конференции и то, что после нее не было подписано ни одного крупного контракта.

С одной стороны, мы хотим инвестиций, так как понимаем их выгоду. Но с другой стороны, хотим всучить русским инвесторам только убыточные, разрушенные, разоренные, фактически бесперспективные предприятия, а с перспективными и хорошими не расстанемся - припрячем их в госказне в ожидании будущего чуда или продадим "стратегическим друзьям", если они когда-нибудь решатся на инвестиции. Как будто в лице российских капиталистов мы имеем дело с идиотами, не сознающими собственных интересов, которые легко дадут себя провести и вложат миллиарды долларов в страну, где полным-полно "политического риска", исключительно из ностальгии по шашлыкам и кахетинскому вину. А на самом деле российский бизнес, несмотря на свое криминальное происхождение (американский капитал, сегодня такой респектабельный, имеет не менее криминальные корни в прошлом веке), во всем мире считается одним из самых компетентных и динамичных. Его так просто не проведешь.

Так что нам, наверное, надо разобраться с тем, чего мы хотим: если нам нужно привлекать российский капитал, мы должны смириться с тем, что это именно российский капитал. У него есть своя специфика, специфическая традиция взаимодействия с российским правительством - без учета всего этого новый проект сразу же будет обречен на провал.

К примеру, российский капитал вложит большие деньги в Грузию, только если получит гарантии защищенности инвестиций не только от грузинских, но и от российских властей (от Кремля). Кремль же даст такие гарантии (и соответственно, откроет российскому капиталу путь в Грузию) только на определенных условиях. Конечно, нам это не нравится. Нас это раздражает. Но это реальность, и если мы ее не принимаем, тогда давайте снова пригласим русских в Грузию, будем пить вино и угощаться шашлыками - что может быть лучше пира в Кахетии?
 
"Знакомая боль"

К сожалению, вместе с дремавшими качествами "пробудившегося общества" пробуждаются и оживают до боли знакомые тенденции и в самих властях Грузии. На этот раз - в кабинете министров. Присмотримся к непонятной, уклончивой позиции некоторых министров в происходящей сейчас дискуссии. Отвечая на острые вопросы журналистов, и во время любых дебатов они всячески пытаются создать впечатление, что они - только исполнители, решения об экономическом сотрудничестве с Россией принимают высшие власти, это их политика, а министры - всего лишь "мелкие сошки", которые исполняют приказы, подчиняясь "политической линии", хотя в отношении некоторых вопросов имеют сомнения, испытывают опасения ("как и вся общественность"). Но такое поведение ни с кого ведь не снимает ответственности... Точно таких же позиций придерживались многие министры в правительстве Эдуарда Шеварднадзе, потому-то все и кончилось так, как оно кончилось!

В старом правительстве не было людей, способных принимать решения, и многие безусловно выгодные проекты проваливались при малейшем противодействии. А создать такое противодействие в плюралистическом обществе, где не счесть "групп интересов" и "групп влияния" - ничего не стоит.

К сожалению, уже появились первые такие симптомы: по той же самой причине (то есть от страха перед " негодованием масс") на грани провала находится, несомненно, выгодный для страны проект списания долгов Тбилгаза и "Азота", так же как и привлечение инвестиций во многие перспективные отрасли.

Мертвые активы и реальные долги

Элементарная объективность требует отметить, что обвинение новых властей в "двойном стандарте" и упоминание связанного с Чубайсом скандала - несправедливы. РАО ЕЭС - государственное капиталистическое предприятие, и его капитал - государственный. Можно с уверенностью сказать: прежние власти, вынувшие бежать из страны американскую энергокомпанию, заставив ее подавать электроэнергию неплатежеспособному населению (вынудившие не только из корысти, но и из страха перед социальной нестабильностью), впоследствии сделали бы все, чтобы не впустить в Грузию компанию Чубайса - а замену эту стали оправдывать только тогда, когда американцы и русские поставили их перед фактом. То есть, иными словами, основным свойством прежней власти было то, что ее представители категорически отказывались принимать какие бы то ни было принципиальные решения, ибо такие решения обязательно вызывали бы различные мнения и острую критику.

Целью "революции роз" (впервые в новейшей истории) было создание действенной власти. То есть власти, которая не убоялась бы принятия принципиальных (пусть непопулярных и вызывающих критику) решений, если считает их целесообразными. Привлечение в грузинскую экономику российского частного капитала, более независимого, чем государственный - абсолютно целесообразное, всесторонне оправданное решение, целиком отвечающее интересам Грузии. После того, как власти приняли такое принципиальное решение, успешность конкретных форм осуществления этого политико-экономического проекта зависит уже от их профессионализма.

Возьмем, к примеру, визит премьер-министра в Москву, который, естественно (и совершенно справедливо), связывают с последующей "бизнес-конференцией" и "интервенцией" российского капитала. Особенно острую реакцию вызвала история с "50-ью миллионами долларов". История совершенно вздорная, ибо ничего подобного в Москве не обсуждалось. Грузинская и российская стороны подписали соглашение о реструктуризации долгов. Российская сторона долго не подписывала этот документ, но не потому, что требовала от Грузии отказаться от активов Внешторгбанка, а наоборот: она хотела (и очень старалась), чтобы грузинская сторона взяла на себя долги и ответственность за выплату десятков миллионов долларов легла бы на шею грузинского бюджета. Конечно, тут был определенный "резон" (если исходить из интересов России и необходимости избежать опасного прецедента), но не будем распространяться - это тема может далеко нас завести. Главное, что Жвания добился в Москве того, что Россия согласилась оставить этот вопрос "в подвешенном состоянии", несмотря на то, что если этот вопрос вновь обострится, то только с позиций, противоположных московским. Что касается тех самых активов Внешэкономбанка, то вопрос был решен еще тогда, когда парламент Грузии ратифицировал "нулевой вариант" и (осмелюсь высказать непопулярное мнение) поступил совершенно правильно.

Страна не смогла бы расплатиться с долгами бывшего Союза. Помимо всего прочего, требование односторонней уплаты долгов при невыполнении взятых на себя финансовых обязательств поставило бы нас в комическое положение. Иными словами, должниками Грузии (притом абсолютно безнадежными) были бы Северная Корея, Ливия, Монголия, Афганистан, Вьетнам и т. д. А Грузия была бы должницей Нидерландов, Бельгии, Финляндии, Великобритании, Японии, Южной Кореи, Федеративной Республики Германии и Франции. И совершенно напрасно мы думаем, что эти страны "списали" бы нам долги из большой любви к Грузии и грузинам. Этого не произошло бы хотя бы из страха перед созданием всё того же прецедента - в международных кредитных отношениях так никто не поступает. Так что, в случае отказа от нулевого варианта (а правительственный визит в Москву воистину положил навсегда конец этой эпопее), Грузия получила бы мертвые активы и реальные, очень агрессивные и тяжелые долги. Эта истина вновь сталкивается с тяжелейшей реакцией со стороны части "пробудившегося" и вышедшего из "ноябрьского шока" общества, которая думает, что Грузия могла противостать мировой тенденции в этом вопросе.

То же можно сказать и о членстве нашей страны во Всемирной торговой организации. Для России наше противодействие было фактором десятистепенной важности по сравнению с тяжелейшими проблемами, которые стояли перед ней в процессе переговоров с западными странами (тут и металлургия, и сельскохозяйственная продукция, и приведение внутренних цен на нефть в соответствие с экспортными ценами, и прекращение дотаций в энергетический сектор, и т. д., и т. д.), но тбилисское противодействие в этом вопросе вызвало бы раздражение у какой угодно страны, не только у России. Когда ты повторно требуешь от Москвы реструктуризации долгов на льготных условиях (причем не можешь выплатить не только основного долга за прошлый год, но даже процентов) и в то же "из принципа отказываешь" России во вхождении в ВТО, скажите, как поступило бы в ответ на это любое, даже архидемократическое, "неимпериалистическое и неагрессивное" государство?

Устаревшая схема

Единственным реальным результатом тбилисской бизнес-конференции пока что стало оформление одного соглашения: контрольный пакет Объединенного грузинского банка приобретает российский Внешторгбанк. Идут переговоры о смене владельца компании "Аирзена - грузинские авиалинии". Конечно, и здесь можно говорить о продаже "родимого банка" и "родимой авиакомпании", но подобная практика существует во многих странах, а для вкладчиков, которые хранят деньги в крупнейшем банке нашей страны, главное - надежная защищенность их вкладов. Точно так же потребитель электроэнергии заинтересован в том, чтобы иметь электричество, потребитель газа - газ. Для граждан Рустави и Чиатуры главное - не остаться безработными и кормить свои семьи. Воздушный транспорт должен быть максимально дешев, и граждан Грузии не должны, как скотину, выпускать в западные страны в два часа ночи (как это происходит сегодня), ибо в дневные часы они помешают "цивилизованным людям" в фешенебельных европейских аэропортах, и т. д. Ничего предосудительного, антипатриотического в этих "прагматичных требованиях" нет, и горе той политике, которая пойдет против здоровых человеческих стремлений из каких бы то ни схематических соображений. Мастерство правительства, его профессионализм, сноровка, самоотверженность, боевитость проявятся в том, насколько оно сможет привлечь российский капитал на максимально выгодных для нас (а не для России или российских инвесторов) условиях - с наиболее высокими процентами для грузинских вкладчиков, дешевыми перелетами для пассажиров, высокими зарплатами для людей, занятых на чиатурском или руставском металлургических заводах, и притом с сохранением определенного государственного контроля над этими предприятиями, необходимости и желательности которого никто не отрицает.

Все остальное - плод тех шизоидных схем, согласно которым не Грузия существует для своего гражданина, но гражданин существует для своего государства. За последние 15 лет такие схемы принесли нашей стране много несчастий и, к сожалению, как видно, еще долго будут мешать воплощению многих полезных проектов. Но если новая концепция победит, основой экономических взаимоотношений и сотрудничества с Россией станет прагматизм. И, конечно же, осторожность. Но осторожность здоровая, ибо на языке медицины преувеличенная осторожность называется клинической фобией.

Ника Имнаишвили

Перевод - российско-грузинский аналитический сайт www.pankisi.info.

Опубликовано 31 мая 2004 года.