Аналитики указали на риски для династий у власти на Кавказе после падения режима Асада

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

При переходе власти от отца к сыну, формировании культа личности, как в Азербайджане и Чечне, всегда есть риски лишиться лояльности подчиненных и утратить власть, считают аналитики. Число проблем в Сирии было несопоставимо больше, чем в других режимах на Кавказе, где власть передается по наследству.

Политолог Руслан Кутаев*, научный сотрудник Каспийского института стратегических исследований Александр Караваев, заведующий сектором Центральной Азии ИМЭМО РАН Станислав Притчин, грузинский политолог, основатель научно-исследовательского института SIKHA Foundation Арчил Сихарулидзе прокомментировали "Кавказскому узлу", какие уроки должны вынести режимы на Кавказе из событий в Сирии и какие риски есть у них.

 Руслан Кутаев заявил, что с тиранией Асада и культом личности отца и сына можно сравнить любую другую тиранию.

"У всех тиранов, у всех культов личности в истории одинаковое поведение, абсолютно нет какого-то этнонационального поведения. Это такое психологическое состояние человека, который находится именно в таком положении, когда он совершает преступления, обогащается, это делается на крови, на жизни, на свободе народа, которым он управляет. Поэтому все они похожи", - сказал он.

По мнению политолога, культ личности необходим узурпаторам власти именно для ослабления воли людей к освобождению. "Действительно, это важно им, чтобы культ входил в подсознание людей. Это психологический фактор, люди где-то внутри соглашаются, привыкают, и им прививают мысль о покорности, что это неизбежно, что это идет от отца к сыну, что они чуть ли не Богом избраны. Это так работает со времен фараонов. Это, собственно говоря, и применяется, и для Сирии, и для Чеченской Республики, и для Республики Тыва, разницы нет, это такой общий человеческий, психологический фактор влияния, управления массами", - подчеркнул Кутаев.

Александр Караваев считает, что неправильно ранжировать автократические и персоналистские режимы по одному выбранному критерию, например, по признаку династического правления.

"Конкретные ситуации и исторический контекст весьма разнообразны. Например, Пакистан с династией Бхутто - одна ситуация, монархии Персидского залива - совершенно другая, в Сирии - третья. Хотя и в одном, и другом случае мы наблюдаем династии, как характерный вариант правления и пролонгации власти. На Сирии сконцентрировались множество вызовов: это внутренняя динамика военного правления Хафеза Асада, всё-таки с 1963 по 2011 год в стране действовало военное положение. Экологический кризис и ошибки в обуздании экономических последствий для сельского хозяйства, череда засух в середине 2000-х вызвала приток внутренних переселенцев в города, обострив проблемы урбанизации", - рассказал он.

По словам ученого, другой нюанс - отсутствие постоянного притока валюты и отсутствие экспортных доходов. "Доходы от экспорта сирийской нефти составляли только четверть бюджета до гражданской войны. Соответственно это нельзя сравнить с теми валютными резервами, которые до сих пор имеет и накапливает Азербайджан", - пояснил Караваев.

В странах с длительным периодом правления одной семьи многие внутренние вызовы снимаются или компенсируются тем, как лидер работает с международной элитой. Алиев в этом отношении преуспел куда больше чем Асад

Также, по его мнению, в Сирии куда более строгое влияние госсектора на экономику. "Только в 2001 году были разрешены частные банковские операции. Азербайджан гораздо дальше ушел по пути рыночных реформ. Наконец фактор качества политического лидерства, наиболее сильно влияющий на международной арене. Обычно в такого рода странах с длительным периодом правления одной семьи многие внутренние вызовы снимаются или компенсируются тем, как лидер работает с международной элитой. Алиев в этом отношении преуспел куда больше чем Асад, который не сумел убедить, не нашел аргументы в необходимости поддержки своей власти. Поэтому остался одни на один перед исламистами и внутренними противоречиями", - полагает Караваев.

Он указал также на фактор России в Азербайджане, "которая создаёт в поясе своих соседей условия для обеспечения внешней безопасности и снимает внутренние напряжения, предоставляя рынок для экспорта продукции из этих стран и доступ на рынок рабочей силы". "Это серьезная поддержка. Иногда даёт сбои, но в целом работает системно. Достаточно только поддерживать комплиментарные отношения с Москвой и знать тонкости взаимодействия с путинской элитой. У Асада таких возможностей не было в силу географии, а открывшееся окно возможностей было слишком коротким и нестабильным", - считает Караваев.

Главное же, по его словам, Асад не смог создать вокруг своей фигуры необходимое поле национального сплочения так, как это удалось Алиеву по факту возвращения карабахских земель.

"Этот фактор будет действовать в поддержку Алиева определенные годы, обгоняя накопление потенциала внутренних конфликтов", - резюмировал Караваев.

Станислав Притчин заявил, что в целом падение режима Асада несет в себе серьезные риски для всего постсоветского пространства.

"Для условно-религиозных политических кругов, которые выстраивают свои платформы на религиозной риторике, появляется прецедент успеха условно-религиозной оппозиции, с которой она себя позиционирует. Это может быть серьезным каналом идеологической поддержки, а иногда и практической в плане привлечения людей под знамена борьбы с противниками", - сказал он.

По словам собеседника, это станет серьезным вызовом для систем безопасности в СНГ и Азербайджан здесь не исключение. "В стране все равно есть уязвимые слои населения, для которых риторика исламской справедливости и необходимости сражаться за неё может быть привлекательной", - полагает Притчин.

Он подтвердил, что с одной стороны, достаточно много параллелей в особенностях политической традиции, где власть переходит от отца к сыну.

"Другой вопрос, что у Азербайджана были внутренние противоречия и сложности на первом этапе независимости, но не было серьезной гражданской войны, как это было в Сирии после 2011 года, и страна в большей степени была фрагментирована, и центральная власть контролировала гораздо меньше территории, чем даже Азербайджан при конфликте с Арменией. То есть все-таки характер внутренних конфликтов и внешних, он различается", - отметил Притчин.

То, что сирийская армия проиграла так легко эту войну при том, что имела и достаточный опыт и ресурсы, в конечном итоге показывает, что Асаду так и не удалось выстроить лояльную систему, надежную государственность после кризиса 2011 года, указал он.

В Азербайджане, в противоположной ситуации решены важные внешнеполитические задачи по восстановлению территориальной целостности. Внутренняя стабильность не оспаривается, легитимность властей высокая, оппозиция слаба, вооруженной оппозиции нет, страна достаточно уверенно себя чувствует на международной арене, несмотря на давление. Есть свой набор сильных сторон экспортных продуктов в своей нише на мировом рынке, которая позволяет Азербайджану уверенно себя чувствовать, поэтому здесь в целом, конечно, помимо преемственности управленческой, наверное, больше других параллелей и нет", - подытожил Притчин.

Грузинский политолог, основатель научно-исследовательского института SIKHA Foundation Арчил Сихарулидзе отметил, что в Грузии есть те, кто проецирует падение режима Асада на ситуацию в своей стране, но он считает это натяжкой.

"Падение режима Асада было оценено европейскими коллегами, как позитивное поражение диктатуры, однако, к сожалению, есть оценки того, что силы, пришедшие на замену ему, являются ничем не лучше и даже хуже. Безусловно, определенная часть грузинского истеблишмента переняла это мнение и заявила о том, что так пройдут все диктатуры, и они обвинили Бидзину Иванишвили, что он, как и Асад, должен уйти. Вчера в центре Тбилиси сделали перформанс: сожгли гроб якобы с Иванишвили. Однако большинство все-таки понимает, что сравнивать Сирию и Грузию абсолютно неприемлемо", - сказал Сихарулидзе.

По его словам, у тех людей, которые протестуют, нет сил, чтобы что-то изменить, и вряд ли будет военное противостояние. "Протесты сейчас идут мирным образом, мне кажется, что рано или поздно они сникнут окончательно, и "Грузинская мечта" останется при власти, и никакого изменения в режиме не будет, и никаких досрочных выборов также не будет", - полагает Сихарулидзе.

Падение режима Башара Асада прокомментировал на своей странице в Facebook** бывший президент Грузии Михаил Саакашвили. "Мы должны осознать, насколько падение Асада в Сирии является стимулом для нашей борьбы за свободу. Тот, кого все считали непобедимым, который кровью подавил восстание и изгнал половину населения страны, который, как и один наш знакомый, считал страну своей частной собственностью, был свергнут за четыре дня", - написал он. Саакашвили отметил, что у "Иванишвили нет и сотой доли власти Асада, и Россия была гораздо больше заинтересована в сохранении Асада". "У нас олигарх пытается создать семейную династию Асадов в эпоху цифровых технологий, и это настолько неземная утопия, что я действительно не понимаю, как эта система стоит до сих пор", - заявил Саакашвили.

С 28 ноября, когда начались акции протеста, задержано более 400 демонстрантов. Несколько дней подряд в Тбилиси продолжаются нападения со стороны неизвестных в масках. В частности, группа примерно из 50 человек избила нескольких членов партии "Ахали". 9 декабря в начале акции у парламента не присутствовала полиция, однако затем к зданию были стянуты спецназ и водометы.

Материалы о парламентских выборах и последовавших за выборами протестах "Кавказский узел" собрал на странице "Выборы в Грузии-2024".

* уточнен статус Руслана Кутаева, - прим. "Кавказского узла" от 23.46 10.12

** деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.