Правозащитники указали на роль чеченских медиа в делах о нарушении прав человека

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Чечне вырисовывается тренд на использование медиа с целью купировать резонанс вокруг громких сюжетов, связанных с нарушениями прав человека в регионе, заявили правозащитники Саида Сиражудинова и Светлана Ганнушкина, комментируя телерепортаж о вывезенной из шелтера в Дагестане Халимат Тарамовой. Юристы поспорили о перспективах дела Тарамовой в ЕСПЧ после сюжета в чеченских СМИ.

Как писал "Кавказский узел", 10 июня дагестанские силовики и их коллеги из Чечни явились в махачкалинский шелтер для жертв домашнего насилия, задержав ее обитательниц, включая Халимат Тарамову. По словам журналистки Светланы Анохиной, в шелтер явился и отец Тарамовой, но она отказалась с ним ехать, и тогда ее с подругой убедили сесть в машину, пообещав увезти в безопасное место. Однако в итоге обеих обитательниц шелтера привезли в здание МВД по Дагестану, где Тарамову отдали родственникам. 14 июня ЕСПЧ затребовал у России информацию по делу Тарамовой. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что в Кремле видели публикации о Тарамовой, но не относят подобные случаи к своей компетенции.

Вырисовывается некий тренд на использование медиа, чтобы купировать резонанс вокруг громких сюжетов, связанных с нарушениями прав человека в Чечне, как в случае Акрамана Татаева и Магомеда Гадаева, отметила резидент Центра исследований глобальных вопросов современности и региональных проблем "Кавказ. Мир. Развитие" Саида Сиражудинова.

"Тренд на использование медиа в каждом громком случае явно прослеживается. И в последние годы это все заметнее", - сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

По словам Сиражудиновой, сюжет с Тарамовой может быть срежиссирован. «Возможно, репортажи сняты по конкретному сценарию, но вероятно, что она просто отвечала так, как необходимо. А как надо, знают все и без подсказок. Не может быть, чтобы внезапно девушка стала радостной и веселой. От чего-то она хотела убежать, раз обратилась в шелтер. Но то, как о девушке писали чеченские СМИ, и то, как дали о ней информацию, противоречит этике и, несомненно, существенно испортило жизнь девушке, ее семье, ее роду. А в этой республике это очень важно», - отметила она.

Председатель комитета "Гражданское содействие"* Светлана Ганнушкина также полагает, что сюжет с Тарамовой срежиссирован. "Мы часто сталкиваемся с такими историями, когда человек сначала на камеру говорит одно, а когда ему удается сбежать и оказаться в безопасном месте, то рассказывает, что был вынужден говорить, что ему диктовали. Они часто это делают, опасаясь за себя и своих близких. Есть все основания полагать, что случай Тарамовой – один из таких", - сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

В историях Тарамовой, Гадаева и Татаева есть параллель: вырисовывается тренд на использование медиа, чтобы снизить резонанс вокруг громких сюжетов, связанных с нарушениями прав человека в Чечне, отметила Ганнушкина. "Это даже не тренд, а уже состоявшаяся практика чеченских властей. Это постоянно происходит с разными людьми. Эти репортажи давно уже не вызывают доверия. Однако, если вдруг благодаря этому сюжету у нее все будет в порядке, я буду очень рада за нее. К сожалению, очень часто на этом дело не заканчивается", - сказала она.

Юристы указали на значение сюжета с Тарамовой для ЕСПЧ

У дела есть перспективы в Европейском суде по правам человека, а показанный сюжет не дает формальный повод суду отказаться от продолжения дела, уверена юрист Правозащитного центра "Мемориал"* Марина Агальцова.

"Пока человек сам не обратится с просьбой прекратить его дело, Европейский суд по правам человека не будет обращать внимания на сюжеты. Скорее, государство будет использовать этот сюжет в качестве доказательства... Сам факт видеообращения ничего не значит для Европейского суда. Поэтому у дела есть перспективы", - сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Часто бывает такое, что человека пытали, и этот факт установлен медицинскими документами, но потом он делает заявление, что все нормально, рассказала юрист. "В таких случаях позиция Европейского суда по правам человека заключается в том, что государство должно разобраться, что же произошло на самом деле. Власти должны выяснить, сделал ли этот человек это заявление под давлением. Если да, то тогда это заявление не принимается во внимание", - подчеркнула Агальцова.

У дела нет никаких перспектив, отметил юрист "Комитета против пыток" Магомед Аламов. "В связи с тем, что Тарамова сделала публичное заявление, которое транслировалось по телевидению и в котором она заявила, что с ней все хорошо, каких-либо перспектив у дела о похищении нет. В ответ на запрос Европейского суда по правам человека правительство предоставит объяснения самой Халимат, ее родственников, о том, что с ней все хорошо. В данном случае могу прогнозировать, что ЕСПЧ имеет все правовые основания для отказа в применении 39-го правила (об обеспечительных мерах)", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

По его словам, уже есть прецеденты отказа ЕСПЧ по похожим делам. "Нам было отказано в таком даже по делам о похищении Мовсара Умарова и Салмана Тепсуркаева, о судьбе которых до сих пор нет никаких известий. А тут предполагаемая жертва сама делает заявления и находится в кругу семьи. В отсутствие заявления либо просьб о помощи от самого гражданина оснований для участия в таких делах, на мой взгляд, нет",  - отметил Аламов.

О том, как живут в Чечне люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией и как сложилась судьба некоторых из них после начала массовых облав, гомосексуал из Чечни, покинувший страну, рассказал "Кавказскому узлу" в интервью "Убьют, не свои, так чужие": гей о жизни в Чечне и бегстве из России".

 * организация внесена Минюстом России в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента.