Власти ограничили число участников акции памяти жертв политических репрессий в Нальчике

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Мэрия запретила проведение митинга памяти жертв политических репрессий в Нальчике в традиционном формате из-за эпидемии коронавируса, поэтому у памятника собрались 10 человек.

Как писал "Кавказский узел", 30 октября 2019 года на митинг в Нальчике у памятника репрессированным собралось порядка 70 человек. Участники митинга рассказали корреспонденту "Кавказского узла" о репрессированных родственниках и осудили преследование активистов в современной России.

Сегодня в Нальчике у памятника жертвам политических репрессий собралось около десяти человек, передал корреспондент "Кавказского узла". Администрация города не дала разрешения на проведение митинга в традиционном формате, сообщила присутствующим член правления Кабардино-Балкарского отделения ассоциации жертв политических репрессий Светлана Ноговикова.

Родные пострадавших от политических репрессий не пришли к памятнику в силу своего возраста и из-за карантинных ограничений, корреспондент "Кавказского узла" связался с ними по телефону.

81-летняя Таисия Дорошенко рассказала, что ее родители и бабушка в годы репрессий были высланы из села Крем-Константиновское Кабардино-Балкарии на границу с Калмыкией, а дедушка - на Урал, на лесоповал, где он впоследствии и умер. Дядя был сослан на Колыму, он тоже обратно не вернулся, и что с ним случилось, осталось неизвестным, сказала она.

По словам Дорошенко, с 1959 года она живет в Нальчике, а ее дочь и зять - в Ессентуках. Пенсионерка рассказала, что на жизнь не жалуется: пенсия у нее - 23 тысячи рублей, и 700 рублей она получает в качестве доплаты как репрессированная. Дорошенко сказала, что страдает хроническим заболеванием и инсулин ей выдают бесплатно, а вот тест-полоски, которые довольно дорогие, ей приходится покупать. По ее словам, во время карантина летом ей в качестве гуманитарной помощи один раз принесли пакет с продуктами. Дорошенко рассказала, что сейчас она сильно болеет и редко выходит на улицу, а продукты ей покупают соседи.

77-летняя Екатерина Вольнова рассказала, что родилась в ссылке, в степях Калмыкии, куда ее родители, бабушка и  дедушка были высланы из Ставропольского края. "В детстве я не видела деревьев. Сайгаков видела, а деревьев и кустарников – нет, их там не было", - сказала она. По словам Вольновой, в Нальчик семья переехала в 1959 году.

Пенсионерка рассказала, что за последние годы она перенесла две серьезные операции на сердце, имеет инвалидность. Она сказала, что в течение полутора лет лекарства ей выдавали бесплатно, а потом в связи с санкциями вместо импортных стали предлагать отечественные аналоги, поэтому она отказалась от бесплатных лекарств и получает денежную компенсацию.

Вольнова рассказала, что живет с мужем, которому 80 лет. Пенсионерка сказала, что они стараются жить по средствам, поэтому экономят. "Покупаем то, что нам доступно. Например, вместо говядины, которая стоит 400 рублей за килограмм, берем курицу за 180 рублей. Икру себе не позволяем, но и не жалуемся", - пояснила пенсионерка. По ее словам, во время карантина семья один раз получила благотворительную помощь в виде набора продуктов. 

Хотелось бы, чтобы репрессированным, да и просто гражданам преклонного возраста уделялось больше внимания, было больше благотворительной помощи, сказала Вольнова.

80-летняя Любовь Прокопенко рассказала, что с семьей была выслана из станицы Суворовская Ставропольского края. «Дедушку оставили дома, так как у него был диабет. Бабушку выслали на Урал, папу с мамой - на «черные земли». "Мне тогда было два года всего [...] Из нашей большой семьи в живых остались только я и моя сестра", - сказала она.

По данным министерства внутренних дел Кабардино-Балкарии, в республике насчитывается более 57 тысяч граждан, пострадавших от репрессий в период с конца 1920-х по начало 1950-х годов. В это число входят те, кто подвергся репрессиям по сословному и политическому признаку, члены семей пострадавших в ходе коллективизации, а также 37 103 представителей балкарского народа, информировало ведомство.

"Кавказский узел" также писал, что в марте общественные организации Кабардино-Балкарии обратились к властям региона с просьбой раскрыть информацию о местах массового захоронения жертв политических репрессий для установления оград и табличек. Общественный интерес к истории политрепрессий в регионе упал до минимума, констатировал историк.