Пытки жителя Черкесска актуализировали вопрос поправок в Уголовный кодекс

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Депутаты Госдумы предложили вернуться к обсуждению изменений Уголовного кодекса, чтобы причислить пытки задержанных к особо тяжким преступлениям, сообщил 1 октября зампред профильного комитета Госдумы Иван Сухарев. Эта инициатива была озвучена на пресс-конференции, созванной после обнародования сведений о пытках силовиками жителя Черкесска Шамиля Атабиева.

Поводом для пресс-конференции стала история о пытках жителя Черкесска

Пресс-конференция на тему «Пытки задержанных и безнаказанность. Кто виноват и что делать?» состоялась 1 октября в пресс-центре ИА «Росбалт» в Москве. Она вызвала определенный интерес журналистского сообщества. Хотя репортеры и не толпились в проходах, но кресла небольшого зала пресс-центра были заполнены, передал корреспондент "Кавказского узла", присутствовавший на мероприятии.

В пресс-конференции приняли участие, в частности, первый зампредседателя комитета Госдумы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Иван Сухарев, член Общественной наблюдательной комиссии Москвы Ева Меркачева, зампредседателя «Комитета против пыток» Ольга Садовская, председатель ОНК в Карачаево-Черкесии Фатима Тоторкулова и адвокат филиала Третьей коллегии адвокатов Карачаево-Черкесии Андрей Соловьев.

Непосредственным поводом для пресс-конференции стала драматическая история жителя Черкесска Шамиля Атабиева, которого, как сообщил журналистам его адвокат Андрей Соловьев, 17 сентября подвергли пыткам в здании силовой структуры.

"11 сентября Атабиев был задержан на 12 суток по административному делу. Адвоката к нему не допускали. 17 сентября его вывозили из специзолятора [в здание силовой структуры в Черкесске] и там под пытками заставили подписать нужные силовикам показания. 18 сентября в разговоре со мной он рассказал о пытках", - сообщил адвокат.

По его словам, из-за пыток здоровье Атабиева пошатнулось, он был госпитализирован и врачи в экстренном порядке провели операцию на сердце. В изоляторе Атабиева посетила председатель республиканской ОНК Фатима Тоторкулова.

"Когда Атабиева привели, он все время держался за решетку двумя руками. Глаза и шея отекшие. Мы попросили показать руки, они были опухшие. Он заявил, что его пытали током, к пальцам прикладывали зажимы. Мы настояли, чтобы ему вызвали "скорую", - рассказала Фатима Тоторкулова.

По её словам, Атабиев написал в адрес ОНК жалобу на пытки. "Экспертиза подтвердила, что полученные Атабиевым травмы могли образоваться в результате ударов электротоком", - подчеркнула Тоторкулова.

Сам Атабиев намеревался принять участие в пресс-конференции, но ему стало плохо перед выездом, и он остался дома в Черкесске, пояснил адвокат. "Он потерял дома сознание. Мы сочли невозможным ему лететь в Москву, его состояние могло ухудшиться из-за перелета. Он в больнице. Хотя не думаю, что это более безопасно. Вполне возможно, что в таком состоянии на него будут давить силовики", - сказал Андрей Соловьев.

Отвечая на вопрос о причинах столь жестокого обращения с его подзащитным, он сообщил, что основной целью было выбить показания на третьих лиц. "Я со слов Атабиева говорю, что, когда его подвергали пыткам, его заставляли давать показания в отношении других лиц, которых он просто знает. Это руководители [одной из компаний], с которыми он не был в близких отношениях, но Атабиева заставляли давать на них показания. Просто-напросто хотят выйти через него на других лиц", - заявил адвокат.

Ключевую роль в делах о пытках играют адвокаты пострадавших

Председатель ОНК Карачаево-Черкесии, отвечая на вопрос корреспондента "Кавказского узла" о ситуации с пытками в республике указала, что лишь 1-2% случаев становятся известны общественности, и это зависит в основном от активности и решительности адвокатов.

"Когда такие адвокаты, как Андрей Соловьев, идут, пишут [заявления] и доказывают. Потому что часто бывает такая ситуация: человек даже напишет [жалобу] или родственники пожалуются, я прихожу, фиксирую, начинаю писать в прокуратуру, в аппарат уполномоченного [по правам человека], а потом в следующий приход мне говорят «да все нормально» и дальше не поддерживают меня", - посетовала Тоторкулова.

Она также отметила, что запуганными являются, как правило, клиенты адвокатов, которые не решаются доводить жалобу на пытки до разбирательства. "Адвокат Беслана Бадракова ко мне подошел. Я сделала заключение, [...] я с Бесланом общалась. И потом, когда по моему заявлению к нему пришли из прокуратуры, он сказал, что «все нормально». Мне вот так сказали: от него жалоб нету - и адвокат как-то тоже пропал. А то, что потом это обсуждается, и пресса об этом пишет, - получается, безосновательно, хотя по закону можно и на устное обращение реагировать, но люди просто не верят [в возможность результата]", - сказала Фатима Тоторкулова.

Правозащитница раскритиковала идею ужесточить наказание за пытки

Депутаты Госдумы предлагают ужесточить ст.286 УК РФ (превышение должностных полномочий), причислить пытки к категории особо тяжких преступлений и ввести ответственность за них вплоть до пожизненного заключения, сообщил журналистам Иван Сухарев.

При этом он не стал детально раскрывать этот вопрос, так как спешил и не смог уделить время для ответов на вопросы журналистов. "Мы, депутаты, открыты для работы в этом направлении. Мы, конечно, не только к членам ОНК обратились (в связи со случаем Атабиева), мы обратились и в прокуратуру. Для того чтобы сохранить так называемый баланс информации. И наверное, проведем какое-нибудь мероприятие, посвященное ситуации с пытками вообще в России. И как раз рассмотрим вопрос по внесению законопроекта изменений в наш Уголовный кодекс по поводу именно пыток, возможно дополнение ст.286, как мы и планировали с моим коллегой Антоном Ищенко еще в 2014 году", - заявил Сухарев.

Уже после его ухода Ольга Садовская высказала скептическое мнение по поводу инициативы депутатов Госдумы. "Из того, что здесь прозвучало, я так поняла, что никто в принципе не представляет себе достаточно конкретно, что представляют из себя пытки, что это за преступление, каким образом оно происходит, почему оно распространено, и, соответственно, каким образом с ним нужно бороться. Некие разумные зерна в предложениях господина Сухарева и госпожи Меркачевой, конечно, были. Но на самом деле они не отражают существующую картину и, в общем-то, при их реализации не приведут ни к какому результату", - предположила она.

По ее мнению, изменения ст.286 УК РФ, в частности, увеличение санкции статьи - это не выход. "На самом деле это ничего не даст, потому что ни в какой ситуации, ни в какой стране, и Россия здесь не исключение, жестокость наказания не приводит к предотвращению преступления. К предотвращению преступления приводит неизбежность этого наказания. И это вопрос уже не к строгости санкции, это вопрос к качеству расследования. Необходимо нормально, качественно имплементировать адекватное определение пытки в национальное законодательство, которое соответствует и национальному законодательству, и международным стандартам. А вот увеличение санкций в 286-й статье ничего не даст: ни количество дел не увеличится, ни качество их расследования", - уверена Ольга Садовская.

По мнению замдиректора "Комитета против пыток", самым резонансным за последнее время делом о пытках является дело Салмана Тепсуркаева.

"Мы до сих пор не можем его найти, потому что у нас нет полномочий, хотя у нас есть данные о том, где он находится. Но и Следственный комитет его не может найти. Хотя данные о том, кто его похитил, когда похитил, откуда и куда доставил, у СК есть - либо он знает, где их взять, потому что мы ему об этом рассказали. Но тем не менее мы до сих пор не знаем о том, жив ли Салман Тепсуркаев, что с ним сейчас происходит, в каком он состоянии. И вот только вчера [30 сентября] ночью пришло сообщение из европейского суда о том, что РФ отрицает причастность представителей власти к его похищению. Хотя на самом деле в Геленджик приезжали люди на машинах, которые принадлежат [силовой структуре Чечни], представлялись сотрудниками  [силовой структуры Чечни] и показывали документы [сотрудников силовой структуры Чечни], и все это находится на видеокамерах. Но, видимо, СК ни Геленджика, ни Чеченской Республики это не интересует", - посетовала Садовская.