Обвиняемые в создании НВФ дагестанцы отказались от признательных показаний

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Омар Муртазалиев, который вместе с шестью другими жителями Дагестана обвиняется в хранении оружия и участии в незаконном вооруженном формировании, заявил суду об угрозах силовиков, которые требуют, чтобы он не отказывался от признательных показаний. Ислам Физлиев, Шуайб Лабазанов и Магомед Мусаев отказались от слов, данных во время допроса.

Как писал «Кавказский узел», в феврале 2018 года родители молодых жителей Дагестана провели пресс-конференцию в представительстве правозащитного центра "Мемориал" в Махачкале, на которой заявили о том, что дело в отношении их сыновей сфабриковано, а признательные показания были даны под пытками.

Судебное следствие по делу семерых дагестанцев, которое их родственники называют «Дело семерки», продолжается в Советском районном суде Махачкалы уже второй год. На скамье подсудимых семеро молодых парней Эдгар Караханов, Магомед Мусаев, Ислам Магомедов, Мурад Дингаев, Ислам Физлиев, Омар Муртазалиев и Шуайб Лабазанов. По версии следствия, они организовали группу с целью нападения на сотрудников правоохранительных органов, дали присягу халифу "Исламского государства"* и собирались поехать в Сирию для борьбы с правительственными войсками. Лидером группы, как считают следователи, был выбран Дингаев. Молодые люди были задержаны в 2017 году и при первых допросах дали признательные показания. Однако позже заявили, что подверглись давлению, к ним было применено насилие и им угрожали арестом близких родственников. Судебное следствие сейчас в стадии изучения доказательств защиты, передает присутствовавший в зале суда корреспондент "Кавказского узла".

Перед началом заседания 2 декабря подсудимый Омар Муртазалиев заявил суду, что на него вновь оказывается давление, чтобы он не отказывался от первоначальных признательных показаний.

Он, в частности, заявил, что их предупредили, "чтобы все пошли на "признанку". "Если мы этого не сделаем, ... пригрозили применить "другие методы", а также добавить еще уголовные статьи", - заявил Муртазалиев.

Председательствующий это заявление подсудимого расценил как попытку превратить процесс в фарс.

«Чтобы делать заявление о нарушениях, у вас есть адвокаты. Есть вы сами, есть ручки, бумага. Напишите и направьте это заявление (в соответствующие органы). Сейчас оно не имеет отношения к рассматриваемому делу. Не надо судебное заседание превращать в фарс, оно не предназначено для этого. Если вам необходимо делать заявление, есть порядок, в том числе (обращайтесь в) правоохранительные органы», - сказал судья.

На это подсудимый пояснил, что угрозы ему стали поступать сейчас, так как он «здесь не дает признательные показания».

«Для чего вам адвокаты? Почему они не обращаются к тем лицам, которые могут ее проверить, дать оценку и привлечь к ответственности? Сообщайте адвокатам, они обеспечивают вашу защиту и могут обращаться куда угодно с вашим заявлением. В этом препятствий нет», - отметил председательствующий.

В ходе процесса судья также сделал замечание адвокатам, которые во время суда поворачивались к "клетке" и переговаривались со своими подзащитными. Он отметил, что все переговоры должны быть во время свиданий, а на суде для этого необходимо получить разрешение председательствующего.

Трое обвиняемых отказались от признательных показаний

На заседании были изучены видеозаписи допросов в качестве подозреваемых Физлиева, Лабазанова и Мусаева.

Ислам Физлиев в ходе допроса в качестве подозреваемого рассказал, что ходил в мечеть по улице Генерала Омарова, там познакомился с теми, кто тоже находится сейчас на скамье подсудимых. Они, по его словам, вместе изучали религию, обсуждали тему джихада и вместе собирались выехать в Сирию. В апреле 2016 года, согласно его первоначальным показаниям, он дал присягу ИГ*, текст которого списал на бумагу из Интернета.

«Мы обещали подчиняться ему и делать, что он скажет. Но до этого ничего не предпринимали», - сказал он тогда на камеру. 

По его рассказам, они организовались в группу, чтобы «вести борьбу против полицейских и других представителей власти», лидером которой выбрали Мурада Дингаева.

По словам Физлиева, он получил от Эдгара Караханова 15 тысяч рублей и через Баку вылетел в Турцию, чтобы оттуда пересечь границу с Сирией. В Турции он жил на квартирах в Стамбуле. «Дорога в Сирию оказалась закрытой», и он вернулся в Россию. В Дагестане они собирались «выселиться», то есть перейти на нелегальное положение и скрываться в блиндаже, но решили повременить и достать оружие. В ходе одной из встреч, по словам Физлиева, он получил от Мурада Дингаева черный пакет, в котором были патроны и граната. Их он отнес на хранение домой.

Адвокат Арсен Шабанов обратил внимание суда, что большая часть вопросов, которые задавались Физлиеву, были наводящими, и ему подсказывали ответы. Кроме того, отметил он, госзащитник пришел только в конце допроса. Это подтвердил и сам подсудимый. При уточняющих вопросах других защитников Физлиев заявил, что он никогда не выбирал Дингаева лидером, с Карахановым практически ни о чем не говорил и плохо был с ним знаком. Все ответы, по его словам, были придуманы сотрудниками правоохранительных органов, которые находились в кабинете при допросе.

«Перед тем, как привезти меня на допрос, сотрудники (силовых структур) оказывали давление, говорили, чтобы я не отказывался от этих показаний», - сказал он. Подсудимый опроверг также то, что когда-то был в Турции.

В своих первых показаниях Шуайб Лабазанов говорил практически то же самое, что и Физлиев. На просмотренном в суде записи Лабазанов уточнил, что Дингаев был выбран лидером, так как хорошо знал арабский язык. К действиям против силовиков, по его словам, побудило то, что его постоянно забирали сотрудники правоохранительных органов из мечети по улице генерала Омарова.

В первых показаниях Лабазанов заявил, что хотел выехать в Сирию, но у него не было на это денег, а также загранпаспорта. Подозреваемый признался, что обнаруженные у него в ходе обыска компоненты самодельной взрывчатки передавал ему Дингаев, а камуфлированную форму, палатку и флаг ИГ* он купил на рынке в Хасавюрте.

Суду Лабазанов дал пояснения, что все эти показания он читал с листка, который положили перед ним на стул.

«Все это не соответствует действительности. Все это выдумано и ложь.... Меня пытали, били током, потом заставили подписать бумаги... Я с них читал при допросе», - сказал он. Он сказал, что не был близок с Карахановым, всего лишь несколько раз играл с ним в футбол.

«В кабинете стояли (сотрудники правоохранительных органов)... Они предупреждали, чтобы я не отказывался от своих слов. Приставляли к голове пистолет, пугали, что повезут меня обратно. При допросе, когда я не знал, что говорить, и смотрел на них, они показывали на бумаги», - рассказал он суду.

После перерыва был изучен видеозапись допроса Магомеда Мусаева. Он давал практически аналогичные показания.

В ходе просмотра видеозаписи адвокат Шабанов попросил остановить ее и обратил внимание суда на отражение на стеклянной дверце шкафа за спиной Мусаева, в котором был виден монитор. Защитник предположил, что Мусаев читает с экрана компьютера уже готовый текст. Это замечание было занесено в протокол, однако судья предположил, что экран может отражаться под углом.

В своих пояснениях Мусаев заявил, что полностью отрицает то, о чем говорил на допросе.

«Я читал с монитора... Сотрудники (правоохранительных органов) принесли... текст на флешке, и до прихода адвоката они поправляли текст. Я был вынужден говорить то, что там написано», - отметил он.

Прокурор отметил, что показания логичные и последовательные, в них Мусаев подробно описывает свою семью. Он спросил, откуда у оперативников такая информация. На это подсудимый ответил, что это он рассказывал силовикам до допроса и тогда перед каждым вопросом его били током.

Когда судья спросил, почему он не обращался в правоохранительные органы с заявлением о применении насилия, подсудимый сказал, что побоялся, а его госзащитник не предпринял ничего и сказал ему, что он в «такие дела не лезет».

Суд также должен был изучить допрос Ислама Магомедова, однако диск с видеозаписью, приобщенный к материалам уголовного дела, не воспроизвелся. Судья назначил перерыв до 26 декабря.

Родные подсудимых пожаловались на препятствия в свиданиях

Все обвинение строится только на признательных показаниях подсудимых, рассказал корреспонденту «Кавказского узла» адвокат Мусаева и Дингаева Исрафил Гададов.

«Эти показания были даны ими в качестве подозреваемых и обвиняемых. Но после того, как в дело вступили адвокаты по соглашению, они отказались от них и заявили, что к ним применялись пытки. Однако должной проверки по их заявлению не провели, и им не был дан ход», - сообщил он.

Родственники подсудимых рассказали, что последние три месяца не могут добиться разрешения на встречу в СИЗО.

«Дело разваливается, и поэтому пытаются всячески надавить на сына, чтобы он не отказывался от признательных показаний. Угрожают новыми обвинениями», - рассказала мать Караханова.

Омар Муртазалиев первый год провел в одиночной камере в СИЗО и постоянно подвергался давлению, сообщила его мать Гуля Муртазалиева.

«Этот год он провел в одних вещах. Они ему даже не позволяли поменять одежду. Его постоянно избивали, издевались», - отметила она.

Свидания она смогла добиться только через год. «Я обращалась в разные инстанции, писала в прокуратуру. (В) СИЗО говорили, что не дадут разрешения. А на официальные письма отвечали, что это невозможно, якобы, из-за ремонтных работ», - рассказала она.

По ее словам, должной реакции на их многочисленные обращения по поводу нарушения в ходе следствия также не было. «Все отказывались проводить проверку. Видели статью обвинения и не хотели браться за это дело. Или же просто отвечали отписками», - отметила она.

На странные сообщения после задержания мужа пожаловалась и жена одного из подсудимых, которая отказалась назвать свое имя. По ее словам, в соцсетях ей писали неизвестные люди с «непонятных профилей без фотографий», говорили, что знают, где она живет. После этого девушке пришлось удалить свои страницы в соцсетях.

«Нашим сыновьям угрожали, что заберут отца, жене подбросят «пояс шахида», а детей сдадут в детдом. И поэтому, зная, что ничего не совершали, они были вынуждены взять на себя все это, так как давили на их слабые точки», - сказала Муртазалиева.

«Мы уже устали от этого беззакония. Это уже длится почти три года. Над ними просто издеваются», - отметила мать Шуайба Валентины Лабазанова.

"Кавказский узел" пока не располагает комментариями сторон процесса относительно показаний обвиняемых и слов их родственников.

"Кавказский узел" следит за ситуацией в Дагестане и ведет хронику происходящих в регионе спецопераций, взрывов, обстрелов, нападений на силовиков и похищений людей.

* - "Исламское государство" (ИГ, ранее - ИГИЛ) признано террористической организацией и запрещено в России судом.