Защита Рахаева выразила недоверие показаниям психолога

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Психолог, проводившая в 2011 году тестирование замначальника Черкесского ОВД Руслана Рахаева, рассказала в суде, что отнесла его к группе повышенного психолого-педагогического внимания, однако не сообщила об этом ни Рахаеву, ни следователю по его делу. Защита Рахаева считает показания свидетеля недостоверными.

"Кавказский узел" писал, что 8 июля 2013 года суд назначил Руслану Рахаеву 13 лет колонии, признав его виновным в превышении полномочий и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью задержанного, повлекшем смерть. Верховный суд республики 8 октября 2013 года отменил приговор. 9 октября суд в рамках нового рассмотрения дела приступил к допросу свидетелей.

На заседании по делу 23 октября были допрошены два свидетеля. Первым суд допросил бывшего начальника отделения по розыску преступников и без вести пропавших МВД Карачаево-Черкесии Хусея Каблахова. Он заявил суду, что не был очевидцем событий и владеет только той информацией, которую получил от следователей в период предварительного следствия.

Свидетель-психолог не смогла пояснить суду причины занесения Рахаева в особую группу

После Каблахова была допрошена бывший психолог отдела МВД по Черкесску Екатерина Бандурка. Она также заявила, что не была очевидцем произошедшего. Никакой информацией по делу Бандурка, по ее словам, не обладает.

Гособвинитель сказал свидетелю, что она тестировала Рахаева для составления психологической характеристики, когда решался вопрос о его назначении на должность заместителя начальника полиции. Бандурка ответила, что не помнит своего заключения, так как со времени его составления прошло более четырех лет.

Затем, однако, свидетель сообщила, что вспомнила, как занесла Рахаева в "группу повышенного психолого-педагогического внимания". Пояснить, что это за группа и по каким критериям сотрудников в нее включают, свидетель затруднилась. Она заявила, что особого учета сотрудников, отнесенных к этой группе, и плановой работы с ними не ведется.

На вопрос Рахаева о том, почему он не был уведомлен о наличии подобной группы и о том, что он туда включен, свидетель не ответила. В случае, если бы Рахаеву понадобилась консультация, он мог обратиться к психологу, и тогда ему была бы оказана необходимая помощь, добавила Бандурка.

На многие вопросы гособвинителя и защитников Рахаева Бандурка отказывалась отвечать, ссылаясь на то, что это засекреченная информация.

Показания свидетеля и заключение по тестированию Рахаева не совпадают

Гособвинитель потребовал копию заключения по тестированию Рахаева из его личного дела, суд это ходатайство удовлетворил. Екатерина Бандурка в свою очередь сказала, что зачитывала свое заключение на заседании в 2013 году.

Гособвинитель огласил указанное свидетелем заключение, однако никакого упоминания о включении Рахаева в группу повышенного психолого-педагогического внимания в нем не оказалось. В графе "Рекомендации" психологом было написано: "Эффективен, хорошо организован к условиям и критериям в работе. Необходима некоторая свобода в принятии решений".

Защита Рахаева выразила недоверие показаниям свидетеля.

"Странно, что "стремление контролировать свою импульсивность, планировать все заранее, быть хорошо осведомленным, демонстрировать независимость мыслей и поступков, быть трудолюбивым, чувствительным" были отнесены психологом к качествам Рахаева, затрудняющим эффективность его служебной деятельности", – отметил адвокат.

Адвокат также задал свидетелю вопрос о том, почему она не сообщила следователю о занесении Рахаева в особую группу.

"Я говорила только то, о чем меня спрашивали", – пояснила Бандурка.

О том, что показания свидетеля не заслуживают доверия, корреспонденту "Кавказского узла" заявил также присутствовавший на заседании представитель фонда "Общественный вердикт" Олег Новиков.

"Свидетель Бандурка через четыре года "вспомнила" про некую специальную группу, куда якобы занесла Рахаева, но абсолютно не помнила, по каким основаниям она это сделала, и повторяла, что ничего не помнит. Когда у нее спрашивали подробности, отвечала, что это служебная информация, секретная, и упоминала закон о персональных данных. Закон о персональных данных в данном случае имеет такое же отношение к делу, как и закон о тишине или защите прав потребителей", – убежден Новиков.

Свидетель призналась суду, что была привлечена к тестированию полицейского, не имея стажа работы, через несколько месяцев после окончания вуза, отметил Новиков. По мнению Новикова, это говорит о качестве психологической работы в полиции Черкесска в 2011 году, а также о качестве следствия по делу Рахаева.

Следующее заседание суда по делу Рахаева пройдет в пятницу 30 октября.