Адвокат Ахильгов: суд по «делу двенадцати» о нападении на Ингушетию необъективен

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Ко всем 12 подсудимым в ходе следствия по делу о нападении на Ингушетию в 2004 году применялись жесточайшие пытки, их били и пытали током, под пытками они сознавались во всем, что от них требовали, заявил адвокат одного из подсудимых Батыр Ахильгов. Дело рассматривается Ставропольским краевым судом в Пятигорске.

"На суде по делу о нападении на Ингушетию в 2004 году сейчас допрашиваются потерпевшие и свидетели. Подсудимых 12. Десять из них - жители Ингушетии, один житель Чечни (чеченец), и еще один гражданин Грузии (по национальности кистинец). Все они были задержаны в течение 2005 и 2006 года и с тех пор находятся под стражей", - сообщил Ахильгов. 

Защитник утверждает, что ко всем 12 подсудимым в ходе следствия применялись жесточайшие пытки, их били и пытали током. Под пытками они сознавались во всем, что от них требовали.

"Мой подзащитный Мурат Эсмурзиев в ходе этих издевательств получил столь серьезные увечья, что ему были проведены две операции, пришлось удалить часть отбитого кишечника", - утверждает адвокат.

По его словам, на первое время всем задержанным давали своих, "черных" адвокатов, которые действовали в интересах следствия - они не только подписывали все, что было угодно следователям, но и уговаривали подзащитных признаваться в несовершенных преступлениях, мотивируя тем, что в противном случае  "будет еще хуже".

"Причем изначально шестерых из 12 формально защищал один и тот же адвокат. Именно при нем эти шестеро и давали признательные показания. В дальнейшем мы намерены просить суд признать недопустимыми доказательства, полученные таким путем. Под пытками задержанных также вынудили дать показания друг на друга. Правда, потом они от этих признаний отказались", - рассказал Ахильгов.

По словам адвоката, следствие допустило массу нарушений. Например, человек допрашивался 21-го числа, а соглашение с государственным адвокатом подписано только 23-го. То есть, в день допроса защитник даже не имел соответствующих полномочий, и доказательства, полученные в ходе допроса, принимать к рассмотрению суд не вправе. Однако, говорит адвокат, суд это к сведению не принимает.

"Спустя какое-то время родственники задержанных наняли независимых от следствия адвокатов. Они стали подавать жалобы и заявления о том, что их подзащитных пытают. Писали в прокуратуру, уполномоченному по правам человека в РФ. Но всякий раз прокуратура покрывала своих же следователей, отказывала в возбуждении уголовного дела по разным основаниям", - утверждает Ахильгов.

Адвокат рассказал, что прокуратура, получив заявление, допрашивала РУБОПовцев. Те, в свою очередь, утверждали, что "они очень бережно обращаются с задержанными". "А потом возвращались к тем же обвиняемым, проводили с ними "беседы" с пытками, и те писали новые заявления, где указывали, что жаловались только потому, что хотели уйти от ответственности, а нас на самом деле нас никто не трогает и не бьет", - говорит адвокат.
 
"Естественно, после этого прокуратура отказывала в возбуждении уголовных дел против оперативников. Подавляющее большинство доказательств против обвиняемых - это и есть их же признания. Можно представить, насколько они убедительны и объективны", - рассказал адвокат.

Сам факт нападения следствию удалось доказать в суде, поскольку есть свидетели и потерпевшие, которые подтверждают, что видели боевиков, захват города и так далее. Однако, что касается участия обвиняемых, полагает Ахильгов, с этим у прокуратуры проблемы. 

"В признательных показаниях обвиняемых больше путаницы и нестыковок, чем связных рассказов. Надо сказать, что следственная группа главного управления генпрокуратуры по ЮФО, работавшая по этому преступлению, устроила себе штаб-квартиру во Владикавказе. Это вызывает недоумение, ведь дело было связано с Ингушетией и немного с Чечней", - говорит адвокат. По его словам, все судебные решения, в том числе относительно меры пресечения, в ходе следствия проходили через суды Северной Осетии.

"Мой подзащитный находится за решеткой со 2 сентября 2005 года, почти 5 лет. В 2007 году дело было передано в суд. Разбирательство с участием присяжных заседателей шло в течение полутора лет. Видимо, сторона обвинения понимала, что проигрывает дело, потому что кроме признательных показаний у них никаких аргументов нет. И в ходе рассмотрения становилось понятно, что самое большее, в чем можно было обвинить подсудимых, это в хранении оружия", - сказал защитник подсудимого Эсмурзиева.
 
Адвокат утверждает, что потом гособвинение стало затягивать разбирательство. По его мнению, это было связано с тем, что готовился законопроект об отмене суда присяжных по отдельным статьям.

"Потом, в нарушение норм УПК, который запрещает заявлять отвод судье после начала судебного разбирательства, когда все доказательства были исследованы и когда нам оставалось только выступить в прениях, а присяжным только вынести вердикт, гособвинение заявило отвод судье и тот его доблестно принял. Таким образом был сорван весь этот судебный процесс, который длился полтора года. Потом прокуроры дождались, пока будут приняты поправки по присяжным в УПК", - говорит Ахильгов.

Адвокат добавил, что суд в очередной раз отказал в рассмотрении дела с участием присяжных. Затем около года, по мнению Ахильгова, прокуроры затягивали рассмотрение дела и передавали его от судьи к судье Верховного суда Ингушетии. А те, в свою очередь брали самоотводы, мотивируя тем, что в результате нападения на республику в 2004 году у них пострадали друзья и родственники и они не могут рассматривать это уголовное дело по личным мотивам.

"Однако эти же самые судьи уже рассматривали аналогичные дела, связанные с тем же нападением. И тогда почему-то не обнаруживали потерпевших в числе своих родственников и знакомых. А в нашем процессе вспомнили", - недоумевает адвокат.

По словам Ахильгова, этот процесс очень важен и интересен тем количеством беспрецедентных нарушений как российского законодательства, так и международного права, которые допускаются стороной обвинения и самим судом в отношении подсудимых.

Ахильгов утверждает, что по аналогичному делу в Нальчике, когда подсудимые подали жалобу в конституционный суд, то конституционный суд вынес постановление, в котором указал, что если были проведены предварительные слушания, где было принято решение о проведение суда с участием присяжных заседателей, то менять уже ничего нельзя и в дальнейшем это дело может рассматриваться только  с участием присяжных заседателей.

"А у нас в 2007 году были проведены предварительные слушания, вынесено решение о рассмотрении дела присяжными. Значит, наши подзащитные имеют на это право. Мы дважды заявляли ходатайство именно со ссылкой на это постановление конституционного суда. Но наши доводы просто игнорируются", - подчеркивает адвокат. 

Из 12 подсудимых двое уже подали заявления в Европейский суд по правам человека. Юрист рассказал о намерении еще нескольких подсудимых обратиться туда.

"Мы очень опасаемся необъективности суда. Как мы полагаем, это дело специально было передано из Ингушетии для рассмотрения в другой субъект РФ, чтобы лишить наших подзащитных квалифицированных адвокатов, поскольку многие защитники просто физически не успевают ездить в Пятигорск на процесс и вышли из него", - рассказал адвокат.

По словам Ахильгова, формальная причина перевода - в Ингушетии отсутствует кворум судей, которые могут рассматривать дело.

"Поражает способ охраны суда в момент проведения заседаний по делу. Когда оно рассматривалось в Ингушетии, где постоянно сохраняется угроза всяческих ЧП, зал охраняли примерно 5 милиционеров, и не было никаких проблем. А в Пятигорске на каждое заседание направляется примерно половина городской милиции, - говорит защитник. - Кроме того, меня очень беспокоит, что к суду привлечено мало внимания общественности и СМИ. Отсутствие общественного контроля развязывает суду руки в плане нарушений, и я боюсь, что приговоры могут быть крайне необъективными".

По официальной информации Ставропольского краевого суда, подсудимым вменяется участие в преступном сообществе, бандитизм, терроризм, убийство и еще ряд уголовных статей. Следствие настаивает на версии, согласно которой обвиняемые добровольно вступили в преступные группы, которыми руководили Шамиль Басаев, Аслан Масхадов, Доку Умаров, Абу-Дзейт и другие лидеры боевиков.

Представители следствия по делу о нападении на Ингушетию от комментариев воздерживаются, ограничиваясь сухими краткими формулировками. Так, например, прокуратура утверждает со ссылкой на экспертов, что оружие, отнятое в ночь на 22 июня 2004 года боевиками у ингушских силовых структур, потом было использовано при нападении на бесланскую школу и Нальчик (в 2005 году).

Как уже сообщал "Кавказский узел", родственники не раз жаловались на жестокое обращение с задержанными. 29 сентября 2008 года они обратились с письменными заявлениями в офис Правозащитного Центра "Мемориал". Заявители были возмущены также тем, что судебный процесс необоснованно, на их взгляд, затягивается.

По этой же причине, в октябре 2008 года подсудимые объявили голодовку, которая была отменена через несколько дней, после смены руководства республики.

10 марта родные фигурантов дела провели пикет у здания администрации Президента Ингушетии в Магасе. На следующий день Юнус-Бек Евкуров принял этих людей у себя и пообещал взять дело под особый контроль.

Напомним, что во время нападения боевиков на Ингушетию в ходе уличных боев погибло около 80 и были ранены более 100 человек. Среди пострадавших были как сотрудники правоохранительных органов, так и гражданские лица.