Г.Саманба: новый парламент Абхазии будет более профессиональным

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

4 марта состоятся выборы в Парламент Абхазии. Корреспондент "Кавказского узла" побеседовал с кандидатом в депутаты Гариком Саманба.

Гарик Саманба - 1957 года рождения, участник Отечественной войны народа Абхазии 1992-93 г.г., удостоен звания «Герой Абхазии». Является депутатом нынешнего созыва Парламента - он возглавляет комитет по обороне и национальной безопасности. Член политсовета Общественно-политического движения «Амцахара» («Родовые огни»). Отметим, что это движение блокировалось с "Единой Абхазией", выдвигавшей С.Багапша на пост президента во время выборов 2005 г.

Корр.: Гарик Харитонович, чем Ваша программа отличается от программ других кандидатов и в чем ее особенности?

Гарик Саманба: Я не думаю, что она особо чем-то от программ других кандидатов отличается. Я знаю, что первейшая задача каждого кандидата – делать все от него зависящее для юридического признания независимости Абхазии. Я за это боролся, сражался. Естественно, хочется, чтобы кровью завоеванная независимость Абхазии была признана мировым сообществом.

Моя программа отличается тем, что я, как ветеран войны, намерен делать все, чтобы дети и семьи погибших на войне наших братьев имели серьезные льготы. Бывает, когда приходится защищать их права – дети некоторых из них уже подросли, другие - в зрелом возрасте, некоторые заканчивают вузы, некоторым предстоит поступать в вузы. С первых дней создания Общественно-политического движения ветеранов грузино-абхазской войны «Амцахара» /Родовые огни/, мы помогаем им в этом. Придя в парламент и, возглавив комитет по обороне и безопасности, мы всегда имеем своего представителя в приемной комиссии.

Предстоит решать немаловажную демографическую проблему, которая стоит перед нашим народом и государством. Буду также заниматься вопросами села, потому люди выезжают в города, многие высокогорные села уже вымирают. Поэтому я и выставил свою кандидатуру в округе, в который входит шесть сел. Я вырос в селе, понимаю проблемы села, и думаю, смогу помочь в решении многих проблем.

Немаловажное значение в моей предвыборной программе имеют вопросы здравоохранения. Я, будучи в парламенте, постоянно ставлю вопрос о том, чтобы мы имели современное медицинское оборудование здесь в Абхазии, чтобы нашим гражданам не приходилось ездить за пределы республики.

Главное место в моей программе уделяется вопросам безопасности. За пять лет работы в Парламенте, мой комитет по обороне и нацбезопасности проработал неплохо, хотя есть много незавершенного.

В дальнейшем, чтобы модернизировать нашу армию, МВД, СГБ, нужно приложить немало усилий. Как раз таки моя задача и состоит в том, чтобы наша безопасность была на таком уровне, чтобы никогда никто не смог сорвать летний курортный сезон, и люди спокойно могли жить на своей земле. Мы должны в этом направлении серьезно поработать.

Корр.: Раз уж вы заговорили о безопасности, хотелось бы знать Ваше мнение о том, надежно ли охраняется государственная граница Абхазии по реке Ингур?

Г.С.: Работа в этом направлении ведется активная. При принятии государственного бюджета мы ежегодно увеличиваем статьи расходов на Службу Государственной безопасности. Если бы сегодня на государственной границе с Грузией не стояли миротворцы, то наша граница была бы обустроена по другому. По существующему Московскому соглашению о прекращении огня и разъединении спил от 14 мая 1994 года, эта территория является Зоной Безопасности, контролируемой миротворческими силами, и мы можем иметь там только правоохранительные структуры и стрелковое оружие, но никак не бронетехнику и тяжелое вооружение.

Я не понимаю грузинскую сторону, когда она требует вывода российских миротворцев или их замены на другие силы, которые поддерживают Грузию, когда Абхазия с Грузией находится в состоянии войны. Если они хотят мирного решения проблемы, так почему они не подписывают Соглашение о мире?

На сегодняшний день на границе мы имеем пограничные заставы, которые, конечно, не могут обеспечивать стопроцентную безопасность. Для этого на границе должен быть другой контингент, который сегодня вводить туда нельзя. Также запрещены и фортификационные сооружения.

Если все же миротворцы из зоны грузино-абхазского конфликта будут выведены, на их месте встанут наши вооруженные силы и граница будет укреплена по всем правилам. На это сил и средств у нас достаточно.

За последние два года на грузино-абхазской границе произошли серьезные сдвиги. Если ранее там шла активная торговля, то сейчас этого не происходит, хотя есть некоторые неродивые люди, которые этим занимаются. Люди, которые все эти годы жили за счет нелегальной торговли, становятся на совершенно другой путь. Имевшее место срастание абхазского и грузинского криминала, к счастью, тоже уходит в прошлое. Я думаю, дальше будет лучше.

Корр.: Вы часто упоминаете российских миротворцев. Как вы оцениваете их роль?

Г.С.: Я их роль оцениваю положительно, поскольку именно они на сегодняшний день являются гарантами невозобновления боевых действий. Со своим Мандатом они на протяжении 13 лет успешно справляются.

Я считаю, что российским миротворцам альтернативы нет, и они должны находиться в зоне грузино-абхазского конфликта до подписания мирного договора с грузинской стороной. При этом гарантами невозобновления войны должны выступить Россия, в первую очередь, а также ООН, ОБСЕ и другие авторитетные международные организации. Но сколько бы мы этот вопрос не поднимали, с грузинской стороны кроме разговоров ничего нет. Я понимаю, почему этот вопрос не решается, но когда-нибудь его решать придется.

Корр.: А как охраняются морские границы Абхазии? Как ведется борьба с грузинским пиратством?

Г.С.: Над этим вопросом мы очень серьезно работаем, поскольку считаем это приоритетным. Наши морские границы, кто бы что ни говорил, четко определены еще с советских времен, в бытность Абхазии автономной республикой.

Военно-морские силы сегодня представляют отдельную структуру. У нас достаточно средств, чтобы навести порядок.

Корр.: Как Вы относитесь к возвращению беженцев в Гальский район?

Г.С.: Этот вопрос постоянно ставится на всех грузино-абхазских встречах, в том числе и на уровне неформальных встреч. У меня за много лет переговоров и встреч с грузинской стороной, сложилось впечатление, что Грузия на этой проблеме спекулирует. Я думаю, что грузинская сторона особо не заинтересована, чтобы сюда вернулись беженцы. И тем не менее, в Гальский район вернулось около 60 000 беженцев. Это немалое количество. Им надоело шараханье то в одну, то в другую сторону и потихонечку они восстанавливают жизнь. Если бы им не мешали с грузинского берега реки Ингур, они бы давно наладили свою жизнь и жили спокойно.

В Гальском районе сейчас и по школе и по медицине решается много вопросов. Большую роль в этом играют и неправительственные организации. Возвращаться мы никому не запрещаем. Было одностороннее решение первого президента Владислава Ардзинба, и с 1 марта 1999 года многие люди возвратились. Мы им дали возможность вернуться в свои дома, однако те, кто должен был отмечать этот факт, сделали вид, будто ничего не произошло.

Гальские жители - это наши граждане.

Корр.: Много разговоров по поводу квотирования по национальному признаку. Что Вы думаете по этому поводу?

Г.С.: Я считаю, что мы когда-нибудь к этому мы придем, тем более, сейчас идет реформирование Конституции, создана и работает специальная комиссия.

Я думаю, к этому вопросу надо подойти серьезно и считаю, что квотирование необходимо, поскольку каждая община должна иметь своего представителя в Парламенте. Надо все продумать. Абхазы - титульная нация.

Корр.: А как Вы относитесь к присутствию женщин в высшем законодательном органе страны?

Г.С.: Я ничего против не имею. Если даже большинство в парламенте будет состоять из женщин, ничего плохого в этом не вижу. Некоторые, правда, смотрят на это с опаской.

В нынешнем составе парламента всего две женщины, и у них диаметрально противоположные позиции. Это тоже нормально, я считаю. Когда есть женщины, мужчины вынуждены будут сдерживать свои эмоции, потому что мы ребята эмоциональные, и бывает, что эмоции перехлестывают.

Корр.: Вас поддерживает «Амцахара». А много ли кандидатов на этих парламентских выборах поддерживает ваша организация?

Г.С.: Все кандидаты идут как независимые, но естественно, «Амцахара» поддерживает некоторых из них. В принципе, мы на выборы идем блоком, в который входит «Единая Абхазия», «Айтайра» («Возрождение»), «Амцахара». Мы также поддерживаем коммунистов.

В этом плане почти по каждому округу мы определились. Ближе к окончанию выборной компании мы выступим с совместным заявлением. Именно от «Амцахары» - 8 кандидатов. У нас нет такой цели, чтобы наш кандидат был во всех 35 округах. Необязательно, чтобы прошел именно амцахаровец. Мы обращаем внимание на профессиональные качества кандидатов, поскольку считаем, что депутатом должен стать достойный.

Корр.: Как Вы относитесь к кандидатам, которых поддерживает оппозиция?

Г.С.: От оппозиции выдвигаются очень серьезные люди, которые, я думаю, будут двигать новый парламент вперед. Я думаю, что народ сделает правильный выбор, и новый парламент будет более профессиональным и интересным, чем нынешний. Время поменялось. Когда тот парламент избирался, ситуация была другой. Сегодня политическая борьба более обостренная, и если мы не используем черный пиар, а проведем нормальную предвыборную компанию, я думаю, мы сделаем шаг вперед.

Я очень сожалею, что в новый парламент не идет Теймураз Ачугба (депутат нынешнего парламента). Это очень серьезный, имеющий свою позицию депутат. Мне жаль, что, такой как он, не пошел в парламент. Но я надеюсь, что люди изберут достойных. Благо, наше телевидение дает возможность увидеть и услышать каждого кандидата. Люди должны знать, кого выбирать. Мы один народ, но у каждого своя позиция, и это вполне нормально.