Свидетели опознали Белялова и Маздаева как участников захвата больницы в Буденновске

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Северо-Кавказском окружном военном суде в Ростове-на-Дону на заседании по делу уроженцев Чечни Рамзана Белялова и Магомеда Маздаева, которых следствие считает участниками теракта в Буденновске в 1995 году, допрошены ключевые свидетели. Оксана Курилова и Вячеслав Воронков, которые были заложниками боевиков, заявили, что опознали подсудимых. Адвокат Белялова Сергей Загнойко назвал эти показания ложными. Заседание прошло в нервной обстановке и постоянно прерывалось, передает корреспондент "Кавказского узла".

"Кавказский узел" сообщал, что 18 сентября в Северо-Кавказском окружном военном суде началось рассмотрение дела в отношении уроженцев Чечни Рамзана Белялова и Магомеда Маздаева, которые обвиняются в вооруженном нападении на Буденновск. По словам государственного обвинителя, потерпевшими по делу проходят 1859 человек. Обвиняемые вину не признали. По решению суда они оставлены под стражей до 23 января 2018 года. 2 октября заявленные прокуратурой свидетели не явились в суд.

3 октября в Северо-Кавказском окружном военном суде состоялось заседание по делу Рамзана Белялова и Магомеда Маздаева, двух уроженцев Чечни, которых следствие обвиняет в участии в нападении на Буденновск в 1995 году. Сторона обвинения доставила в суд двух ключевых свидетелей, которые во время событий в Буденновске были заложниками боевиков в Центральной районной больнице. Оксана Курилова и Вячеслав Воронков на стадии предварительного следствия утверждали, что видели Рамзана Белялова и Магомеда Маздаева в числе захвативших больницу басаевцев.

Допрос свидетелей проходил в крайне напряженной атмосфере и прерывался многочисленными выкриками, репликами и комментариями с мест, как со стороны адвокатов и подсудимых, так и со стороны прокуратуры и потерпевших. Через каждые 30-40 минут суд объявлял перерыв, чтобы участники процесса, по словам председательствующего, "пришли в себя", передает корреспондент "Кавказского узла".

Свидетель Курилова опознала подсудимых по глазам, бровям и голосу 

Первой была допрошена Оксана Курилова, которая читала свои показания по бумаге. Она рассказала, что в 1995 году ей было 23 года, и она тогда работала юристом в ООО "Прасковейское". Во время нападения свидетель находилась на излечении в гинекологическом отделении ЦРБ на третьем этаже больницы и оставалась в заложниках с 14 по 22 июня.

Отвечая на вопросы гособвинителя Александра Шавелько, женщина рассказала, что захватившие больницу боевики очень плохо относились к заложникам. По словам Куриловой, сепаратисты оставили заложников без пищи и воды, а также без врачебной помощи, даже тяжелораненых.

"За малейшее неповиновение людям угрожали расстрелом, ограничивали им движение", - сообщила Курилова.

"Еще и насиловали!", - выкрикнул из клетки Магомед Маздаев.

По рассказу Куриловой, басаевцы расстреляли около 10 военных и сотрудников правоохранительных органов, а на спине одного военного-мусульманина вырезали кожу. Во время штурма больницы федеральными войсками 17 июня боевики ставили заложников в окна, чтобы создать живой щит, поэтому в итоге в палате Куриловой "оказалось три трупа".

После переговоров властей с Басаевым, состоявшихся 19 июня, большую часть заложников, находившихся в больнице, сепаратисты освободили, однако Курилову в числе еще более чем ста заложников взяли с собой в Чечню, чтобы прикрывать отход боевиков. По словам свидетеля, она через Хасавюрт доехала с боевиками до села Зандак, где они ее отпустили, после чего она смогла вернуться домой.

Касательно Белялова и Маздаева свидетельница заявила, что "несколько раз видела их на месте совершения преступления" в Буденновской ЦРБ, а также в Хасавюрте и Зандаке на площади, праздновавшими свою "победу" автоматными очередями в воздух. Чем занимался в ходе событий Маздаев, свидетель уточнить не смогла, а вот Рамзан Белялов, по ее словам, ходил по больнице и "на всех орал, угрожая автоматом".

По словам Куриловой, зачитанным с бумаги, подсудимых она узнала по форме глаз, бровям, носу, надбровным дугам, в общем, "по верхней части головы", а также голосу. При этом свидетель не смогла сказать адвокатам, носили ли Белялов и Маздаев бороды или усы, была ли у них небритость, или какая у них была прическа, одежда и головные уборы.

"Мне запомнились глаза", - сказала женщина. Она пояснила, что заложники специально смотрели боевикам в глаза, чтобы угадать их намерения на свой счет.

"Ужас! Ужас!", - воскликнул после этих слов свидетеля адвокат Маздаева Ильяс Тимишев, за что получил от судьи замечание.

После завершения допроса Курилова заявила гражданский иск в отношении Белялова на 1,5 миллиона рублей. Она указала, что в результате нападения боевиков получила гематомы, травмы и переломы, хотя конкретно из подсудимых ей никто вреда не причинил. "Меня толкнули, я упала и ударилась", - сказала свидетель.

Адвокат Белялова Сергей Загнойко усомнился в том, что Курилова могла более чем через 20 лет помнить конкретных лиц, захвативших больницу. Он заявил о стопроцентных противоречиях в показаниях свидетеля Куриловой с теми показаниями, которые она дала "по горячим следам" 22 июня 1995 года, то есть сразу после буденновских событий.

Согласно зачитанному протоколу, который судья позволил огласить лишь частично, 22 года назад Курилова заявила следователю Прогорову, что не может описать внешность или как-либо опознать кого-нибудь из находившихся в больнице боевиков, поскольку она "находилась в психологическом шоке".

"При расстрелах и других преступлениях против здоровья и жизни людей я не присутствовала и о совершении таковых вообще не слышала", - зачитал первоначальные показания Куриловой адвокат.

Загнойко зачитал слова свидетеля многолетней давности о том, что боевики "не применяли насилие в отношении заложников", поскольку у них была "жесткая дисциплина в отношении этого", и что они "хорошо обращались с заложниками", а именно разрешали врачам оказывать им медицинскую помощь и обеспечивали заложников едой и водой.

Захватившие больницу боевики "требовали вывести войска из Чечни, чтобы дать им свободно и мирно жить", зачитал протокол защитник, после чего попросил Курилову разъяснить имеющиеся противоречия в ее показаниях.

Оксана Курилова ответила, что в 1995 году ей не предъявлялись на опознания Белялов и Маздаев, и она не хотела давать развернутые показания, поскольку "была в стрессе".

Свидетель Воронков опознал Белялова с учетом естественного старения

Следующим давал показания Вячеслав Воронков. В июне 1995 году он был студентом Ставропольского медицинского института и проходил практику в Буденновской ЦРБ в качестве врача общей категории.

По словам Воронкова, после захвата больницы басаевцы заявили заложникам, что не имеют к ним претензий, и все их требования, а именно вывод войск из Чечни, направлены властям.

"Они [боевики] говорили: "Хотим, чтобы война прекратилась". В принципе, справедливое желание", - отметил Воронков.

По его словам, боевики не создавали врачам условий для оказания помощи больным и раненым, но и не чинили препятствий. Свидетель отметил, что помощь больным оказывалась в полном объеме, если для этого было соответствующее оснащение и лекарство.

17 июня 1995 года, во время штурма больницы силовиками, Воронкова поставили в окно и приказали ему кричать "Не стреляйте!". Во время штурма свидетель не видел убитых и раненых, а наблюдал только тепловые удары, контузии, отравления. По его словам, врачи помогали всем - и боевикам, и больным.

19 июня боевики уехали из больницы с заложниками, а Воронков отказался ехать, и был освобожден сотрудниками правоохранительных органов.

Свидетель опознал подсудимых и заявил, что "Белялов ходил с оружием после штурма на 3-м этаже", а Маздаев "находился в общей группе боевиков на втором этаже" Буденновской ЦРБ.

Повторяя в этой части показания Куриловой, Воронков пояснил, что опознал подсудимых по внешним признакам, а именно по глазам, бровям, чертам лица.  При этом Воронков отметил, что "в общей массе камуфлировано-бородатой братвы действительно кого-либо сложно опознать".

Адвокат Белялова Сергей Загнойко заявил, что в своих первоначальных показаниях в 1995 году Воронков говорил следователю, что не может опознать боевиков. Кроме того, защитник указал, что в 2015 году, в ходе следственных действий, Воронков опознал Белялова неуверенно и сказал, что тот "предположительно похож" на боевика из больницы.

Воронков ответил, что за 20 лет произошли изменения, и он опознал Белялова с учетом естественного старения.

Следует отметить, что каждый раз, когда свидетели говорили о Рамзане Белялове, как о боевике, он повторял: "У меня есть алиби. Я работал в Башкирии". Кроме того, Белялов потребовал у суда привлечь Курилову к уголовной ответственности за лжесвидетельство.

После допроса свидетелей суд объявил перерыв до 11.00 мск 5 октября.

Адвокат Белялова назвал показания свидетелей ложными

"Было очевидно, что свидетели давали ложные показания, которые противоречат их же собственным показаниям двадцатилетней давности", - заявил после заседания корреспонденту "Кавказского узла" адвокат Рамзана Белялова Сергей Загнойко.

"В этой связи возмутительно, что суд не дает полностью оглашать показания Куриловой и Воронкова от 1995 года, которые были даны по следам событий! Их нельзя не оглашать! Тогда бы мы узнали о том, например, что Курилова признается следователю в бытовом характере ее травм. Следовательно, она не имеет права требовать возмещения вреда, так как вред ей никто не причинял", - отметил адвокат.

Защитник также указал, что подсудимых судят по статьям, внесенным в Уголовный кодекс после 1997 года, и срок давности по преступлениям, вменяемым Белялову и Маздаеву, уже прошел.

"Мы надеемся, что суд в итоговом решении не будет это игнорировать и примет во внимание", - заявил Загнойко.

Адвокат Магомеда Маздаева Людмила Крахмалева рассказала "Кавказскому узлу", что ее подзащитный не жалуется на условия содержания. Что касается алиби, подобного алиби Белялова, то его у Маздаева нет, отметила Крахмалева.

Комментариями других участников процесса относительно хода судебного слушания по делу "Кавказский узел" пока не располагает.